Таис бугатти порно

Таис работала над картиной “Поле истины” самозабвенно. Лишь иногда наплывали лёгким грозовым облаком воспоминания о странной сцене, произошедшей с ней и Кириллом Николаевичем, затянувшейся неизвестности в отношениях с Александром, но облако исчезало, опять светило солнце и хотелось жить.

Тем более, что Господь простил прегрешения её - не отнял даже и дарования и таланта, данного Таис Им же.

Многое не воспринимала она в современной жизни, то есть понимала разумом и могла объяснить, но не принимала душой. И задумывалась тогда: «Почему так? » - объясняя сложное  простым в произношении, но не менее сложным в постижении.

И тогда стихии в её триптихе: огонь, вода, земля и воздух, - жили каждая или своей жизнью, или воссоединялись, образуя новую форму материи.

Таис почти жила в своём  “Поле истины”  и так не хотелось возвращаться в современную жизнь. Но та сама  приходила к ней, пусть и короткими, жёсткими эпизодами. Буквально час назад Таис работала на этюдах: ловила цвет, уходящий сиюминутный миг природы, неожиданную и необычную зыбь на поверхности озера. Она почти и не слышала, что происходит вокруг. Когда за её спиной остановились две девушки, Таис только по голосам поняла это, но, отвлекшись на секунды, опять занялась своим делом.   Напряглось всё в ней от неожиданного контраста, возникшего в спокойных, тихих, - чтобы не мешать, - голосов; обыденности того, как произносилось всё и смысла услышанного.

-Ну, навязался он меня после дискотеки провожать. -А ты? -Целку из себя строила. -Ну, у тебя и выражения, как до революции. А он? -Давай, - говорит. -А ты? -Чехол, - спрашиваю, - есть? -А он? -“Нет”, - говорит. –Вот блин! А ты? -Тогда в пасть. -А он? -Согласился.

Таис повернулась. Две девицы, лет пятнадцати-шестнадцати, уже прощались. Они смачно поцеловались и пошли в разные стороны, а Таис стало мерзко. Воскресный день превратился в будничный.   «Как жить? » - подумала она, съёжившись от страха, почти материнским взглядом  глядя в спину одной из уходящих девиц.

Кисть теперь сама по себе макалась в тёмные краски, а зыбь подёрнула всё озеро, ещё недавно стоявшее безупречно гладким.

Не знаю, как сейчас (хотя подозреваю, что мало что изменилось в практическом плане), но в начале века ездить в командировки было сущим наказанием. В основном для кармана. Нет, организация исправно оплачивала билеты (не считая СВ в поездах) и чеки из гостиниц (не считая апартаментов люкс), но сами суточные были жалкими грошами. Прожить на них в незнакомом городе было совершенно невозможно. И чтоб хоть как-то выкрутиться, в нашем отделе было придумано такое ноу-хау. В конкретный город ехал тот человек, у которого там были хоть какие-то родственники или знакомые. Делая морду кирпичом, он оставался у них те несколько дней, пока решал служебные вопросы. А после возвращения из командировки печатали квитанцию якобы из гостиницы с максимально допустимой для нищих бюджетников суммой проживания, ставили откуда-то добытый штампик «Оплачено», бухгалтерии этого было достаточно, внакладе никто не оставался.

И когда после очередной планерки наверху, зав.отделом озвучил название города Афинограда, все ребята и девчата вежливо посмотрели на меня и невежливо ткнули пальцами – вот он и поедет. Коллектив наш был дружный и сплоченный, знали друг про друга всё и даже больше, и не было секретом, что в означенном полисе у меня есть и родственники со стороны жены, и армейский товарищ.

Еще я забыл сказать, что если пункт командирования был сравнительно недалеко, то имеющие машину предпочитали ехать своим ходом, а не на общественном транспорте. Бензин, конечно, никто не оплачивал, но если заявляли, что билеты утеряны, то при предъявлении справки от железнодорожного или автовокзала, по минимальному тарифу расходы проездные возмещались, тоже был некий плюс в этом, пусть не финансового характера, а просто для удобства.

Так что и я поехал на своей машине. Три дня пожил у друга, шикарный у него был особняк, принял меня по высшему разряду, но у него самого предстояла деловая поездка, было бы неприлично, если б в отсутствие мужа я продолжал бы жить под одной крышей с его молодой женой (как и положено нуворишу – второй) и годовалым ребенком, поэтому следующие три дня я, скрепя сердце и скрипя зубами, прожил у обезьяноподобной кузины моей супруги.

Секса с женой друга, а тем более с упомянутой кузиной не будет, даже не мечтайте…

А с кем же будет?

У моего друга была новомодная для тех лет новинка – Интернет. Соединение через модем по дозвону, раскрытия картинок по полминуты ждешь – но Интернет! Это было нечто!

И он, в числе прочих «чудес света» показав и сайт знакомств, прикололся и завел на меня анкету. Я, честно говоря, сперва и не понял, для чего. Подумал, что это таким модным способом можно находить «ночных бабочек». Сказал ему, зачем такие сложности, если надо будет, куплю в киоске любую газету с объявлениями в разделе «Досуг», но как-то не хочется тратить на это деньги, а он мне в ответ «да ты ничего не понял, смотри». И показывает, что отключив фильтр «интим за деньги», но включив «секс на 1-2 раза», тоже можно найти женщин.

И в этот момент на сайте оказывается онлайн только одна женщина. Она. Героиня моего рассказа по имени… совершенно неважно, самое обычное имя, но с ником «Таис». Читали – знаем! Пытаюсь доказать (а принято во время вечернего ужина не менее 300 грамм на брата), что даже по нику понятно, это гетера-куртизанка, то есть проститутка, в переводе с древнегреческого.

Но друг не читал ни Ефремова, ни Бальзака. И доказывает отсутствие ее материальной заинтересованности элементарно и наглядно – вступает с ней в переписку. С моей анкеты. И она отвечает. И что-то спрашивает в свою очередь, а он, притворяясь мною, дает ответы от моего имени.

Беседа доходит до обмена номерами. Мой друг «Вергилий» достает свой мобильник, предполагаю, для того, чтоб занести ее номер в контакты и написать в ответ свой. И до меня слишком поздно доходит, что обычно человек свой номер сотового помнит наизусть. Я хватаю его руку с мышкой уже после того, как оказывается нажатой кнопка «Отправить» и на экране в окне диалога вижу не его, а мой номер.

— Ну удружил ты мне, молодец! – говорю я ему, давая понять, что недоволен палевом моего телефонного номера.

— Да брось, ерунда все это. Вот у нее дел больше нет, как тебе названивать. Ты сам запиши себе ее номер, будет время, позвони. А там уже как сумеешь.

— Мальчики, вы еще не устали по порно-сайтам лазить? – раздается с первого этажа капризный голос жены. – Мне маме надо позвонить.

— Всё-всё, отключаемся, можешь звонить! – друг разъединяет связь и говорит: — давай не тормози, записывай ее номер, пока жена сюда не поднялась.

Позвонил я Таис вечером того дня, когда впервые остался ночевать у кузины. Просто от скуки и немного любопытно было, не соврал ли «Вергилий». Беседа была … какая-то скомканная. Я не знал, о чем с ней говорить, она в свою очередь, видимо, поняла, что у меня именно любопытство, а не нацеленность на встречу, тоже отвечала односложно. Наконец, набравшись решимости, выпаливаю:

-А что, если встретимся? Давай завтра?

-Если днем, то могу в обеденный перерыв. Кафе «такое-то», в час дня. Найдешь? На углу «пятой улицы» и «десятого авеню».

-Найду. А как мы узнаем друг друга?

Смеется:

-Не бойся, узнаем, не потеряемся.

Узнали, не потерялись. Симпатичная женщина около сорока лет, белокожая, голубоглазая, с мелированными волосами, среднего роста и комплекции, с золотыми часиками почему-то на правой руке (потом еще шутил, неужели Путин так нравится женщинам, давай еще под него прическу сделай). Разговор за обедом и потом за десертом был более оживленным, чем по телефону. Самой запомнившейся деталью для меня стала следующая: у Таис были три дочки: одна студентка, другая шкoльница, третья еще ходила в детский садик. Сама она работала в какой-то конторе неподалеку, и когда речь зашла о повторной встрече уже с целью уединиться, сказала, что после работы, в 6 вечера будет меня ждать у входа в кафе.

Было понятно, что надо искать место. Купил местную газету, стал искать. В общем, нашел. Конечно, старался по цене выгадать, потому что на пару часов никто не сдавал, только посуточно. Короче, попал на какую-то глухую бабку – хозяйку, которая согласилась несколько часов посидеть на лавочке, пока я буду ее временным квартирантом. Как она мне объясняла адрес – это комедия почище Камеди Клаб. Я слыхом не слышал о том переулке, где якобы находилось здание, а она почему-то не знала те центральные улицы и проспекты, по которым я каждый день ехал туда и обратно. Начала объяснять по приметам, примерно так: «Милок, ну как проедешь ты ту аптеку, где заведующего при Федорченке (их первый секретарь времен застоя) посадили, тама круглая клумба будет с цветочками, их еще нищие рвуть, да у могилы Неизвестного Солдата за три рублика продають, сверни налево, но не очень налево, а прямо налево, и езжай себе, пока гастроном не увидишь и очередь там большая за водкой стоит, во двор и заезжай. Ой, дура я старая, очередь то при Горбаче была, а сейчас там кооператив, запамятовала название. Да ты спроси у любого, где был гастроном, знамо дело, тебе всяк скажет».

Но Таис, сидя в машине, рассказала мне и про аптеку, и про гастроном, и показала круг с четырьмя развилками, которые именно так и можно было охарактеризовать – «сильно налево» и «прямо налево», и даже непонятки с названиями улиц стали ясны: старуха их помнила как Ленина, Кирова и Революции, тогда как уже 10 лет они были Столыпина, Распутина и Демократии.

Во двор заехать не удается, прямо у первого подъезда разгружается грузовик с мебелью. А нам нужен шестой или седьмой, здание большое Г-образное, как раз возле прямого угла буквы «Г». Таис без всякого смущения поднимается со мной на третий этаж, невозмутимо здоровается со старой каргой, которая вылупив глаза изучает ее, надеясь, что это какая-то знакомая и как она будет сплетни рассказывать.

Получив свою плату и бурча под нос «а вот в наше время такого не было», карга уходит нести почетный караул на лавочке у подъезда, и мы с Таис остаемся одни. Я обнимаю и целую ее. Я глажу ее волосы и тело под тканью одежды. Я тискаю ее грудь и ягодицы. Я заваливаю ее на диван и раздеваю, целуя без разбору все части, попадающие мне под губы. Таис с удовольствием отвечает мне – такими же страстными поцелуями, такими же тисканиями моего тела, и обратным раздеванием. Когда я оказываюсь только в трусах, а она в трусиках и лифчике – не хочется, но надо прерваться – быстренько принимаем душ по очереди.

И вот уже после душа я голый подхожу к дивану, где сидит голая Таис. Женщина-мать, женщина-жена, женщина-самка. Тяжелые груди немного свисают, но они выкормили троих младенцев; на животе есть растяжки, но она выносила троих детей; массивные бедра и сочная задница не являются эталоном гламурных журналов, но они оберегали дочек в утробе. Таис красива. Как женщина, как мать и как самка!

Мой член утыкается ей в губы, и Таис охотно начинает сосать. Причем с таким азартом и желанием, будто я самый лучший мужчина на Земле, красотой равный Аполлону и силой Гераклу, будто всю жизнь она только и мечтала обо мне и моем члене в своем рту. Гладя ее волосы и плечи, постанывая и поохивая, даю ей понять, как мне хорошо, и как мне нравится она и ее действия.

Через несколько минут, ласковым нажатием на плечи намекаю, что уже хватит прелюдий, надо переходить к акту. Таис ложится навзничь, раскинув руки и раздвинув ноги, и несколько секунд, пока я разрываю упаковку и надеваю презик на член, тяжело дышит и вожделенно смотрит на меня и мой член.

Пиzда у нее мокрая-мокрая, и с первых же фрикций хлюпает будь здоров. Но мы не эстетствующие сибариты, мы трахающиеся мужчина и женщина, и неприличные звуки только добавляют нам страсти и экстаза. В какой-то момент я даже теряю контроль и целую-кусаю ее губы слишком больно, подсознанием улавливаю, что тональность ее писка – это уже от боли, а не от кайфа. От греха подальше убираю лицо в сторону и вниз, целую ее плечи, и иногда чуть меняя позу, сосу поочередно соски, а иногда она сжимает обе груди вместе и я захватываю тогда в рот оба соска.

Финал уж близок. Задрав на плечи ее ноги, стоя на коленях перед ее лоном, яростно трахаю ее во влагалище. Я не ослышался, она что-то сказала? Первые слова после того, как член был взят в рот.

— Что, что?

— В рот. Дай мне в рот.

Чёртов гандон, да слезай ты побыстрей, пока я не кончил! Но, хвала Зевсу, успеваю. И резинку снять, и ближе к ее голове переместиться, и в рот ей засунуть. Закрыв глаза, она в упоенье выдерживает несколько последних тычков, и начинает глотать выплескивающуюся лавой сперму. Выражение лица – блаженно-довольное, будто я нектаром кончаю.

Высасывает все. Держит еще во рту, крутит языком вокруг головки, гладит руками мои бедра. Потом наверное вспоминает, как я ненароком укусил ее губы, тоже легонько прикусывает член, выпускает изо рта, открывает глаза и улыбается мне.

Сидим плечом к плечу, укутавшись одним одеялом. Так спокойно и уютно, без всяких слов. Потом я приношу ей кофе в постель. Звучит, да? Поставил чайник, залил кипятком кофе из пакетиков, принес из кухни табуретку и поставил на нее чашки и пепельницу (старая мегера, говорящая курить только на балконе, пусть станет добычей Сциллы или Харибды). Ничего сложного, но ведь – звучит! Он мне принес кофе в постель, может похвастается подружкам. Может и нет. Но приятно делать приятное такой приятной женщине!

Курим и пьем кофе, тоже большей частью молча. Ну конечно не совсем онемели, что-то про дочку младшую она рассказала забавное из садика, чем-то таким и я поделился о своих детях. Еще помню, она вроде говорила, что два мужа у нее было, но то ли первый умер, а со вторым развелась, или наоборот, — уже не помню, да и какое имеет значение?

Секс на 1-2 раза – какая хорошая придумка. Но если 1 раз у нас был, то где же 2? Словно услышав мои мысли (честное слово, я ее ни к чему не сподвигал, и был даже готов, если она скажет, что ей пора – одеваться и уходить), она вначале просто приникла головой к моему плечу, потом к груди, потом к животу, ну а потом, ясное дело – ртом к члену.

Сейчас он не такой «звенящий кедр», когда я выходил из ванной, надо над ним поработать, чтоб стал годен для эксплуатации. Таис добросовестно работает, вначале склоняясь боком, потом встав на коленки. И когда после поглаживания волос, почувствовав крепость, я слегка оттягиваю ее за волосы, она понимает, что опять-таки прелюдия окончена, пора трахаться.

Удерживаю ее при попытке лечь, то есть фиксирую позу «на четвереньках»: она на диване, я стою возле. Расправив презик на члене, до вставления щупаю рукой ее клитор и пиzду. Мой прелюдия стала и ее тоже – мокро, горячо, зовуще.

Второй акт длился довольно долго, думаю, что Таис пару раз кончила, когда после активного подмахивания вдруг расслаблялась и пыталась соскользнуть с члена и улечься. Я тогда удерживал ее за бедра, некоторое время фрикций не делал, но держа член внутри нее, огибал рукой ее тело и ласканием груди и клитора снова побуждал проявить активность. Но даже «долго» — это не вечно, и теперь уже я нарушил молчание, почувствовав накатывание оргазма:

— В рот?

— Да, да, да.

Уже без помех с моей стороны соскальзывает с члена, усаживается на диван передо мной, пока я снимаю резинку и бросаю в сторону (привет старухам мойрам от Персея и Андромеды), и финал нашего интима визуально такой же, как и начало: голая женщина сидя отсасывает стоящему перед ним мужчине.

Мой стон от наслаждения вполне понятен. Но вроде я слышал и ее постанывание. Неужели она такой кайф ловит от кончания в рот? Или мне подыгрывает? Ну и ладно!

Перекур уже без кофе и в одежде. Таис все-таки прибирает валяющиеся тут и там гандоны и вместе с окурками выбрасывает в мусорное ведро. Ключа у меня нет, старая карга должна согласно договоренности сидеть на лавочке у подъезда. Но если ее нет, ждать ее никто не будет, замок защелкнулся, деньги уплачены, все чики-чики.

Но она там и даже одна, без всяких соседок-сударушек. Я ей кратко говорю «Спасибо, до свидания», Таис царственно наклоняет голову, старуха желает нам удачи таким тоном, каким желают провалиться в царство Аида.

Почему-то мне кажется, что если обогнуть букву «Г» по короткой перекладине, мы к машине выйдем быстрее, и мы идем именно в том направлении, а не откуда пришли.

С каждым шагом мной овладевает какое то «дежавю». Я тут уже был, вот качели детские, вот скамейка с нацарапанным гвоздем народным афиноградским трехбуквенным словом penis. Смотрю вбок – нет, это не сон. В шаге от меня идет Таис – красивая, с блеском в глазах, только что оттраханная женщина. Смотрю в другую сторону — щелк в мозгу – и паззл встает на свое место. Это то самое здание, в котором обитает родственница моей жены, у которой я живу уже второй день. Надо ж было так опростоволоситься – объехать весь город, и подъехать к своему же зданию с другой стороны.

Лучше бы это было сном. Я бы проснулся – и избавился от кошмара. Навстречу нам с непонятной улыбкой идет обезьяноподобная кузина, то ли злорадно, то ли приветственно, не пойму пока.

— Ой, Таис Геростратовна, Вы ко мне заходили, да? А я на минутку в магазин пошла, свежие булочки купила, пойдем почаевничаем. Зятек, ты не мог разве гостью занять пару минут без меня, куда ж выпроводил, некрасиво-то как.

— Не беспокойтесь, Кузина Кузьминична, я тут у подруги была, и решила к Вам зайти, сказать, что нужна еще справка об отсутствии задолженности, и на этом все, начнем оформление. А дозвониться не смогла. Молодой человек, это ваш зять да, не знал, когда Вы будете, я на словах попросила передать.

— Теть Кузя, я на минуточку зашел, Вас не было, я ж не знал, когда Вы придете. Видите, даже во двор не заехал, там под окнами машину оставил. Таис Геростратовна, я на улицу Аристотеля еду, могу подвезти.

— Да, да, он Вас подвезет, — суетится кузина, делая мне страшные глаза, мол, даже если ей ехать на самую окраину, в квартал «Черных полковников», все равно довези.

— Хорошо, спасибо, мне там рядом. Запомнили – справка об отсутствии задолженности?

— Да, да, спасибо Вам огромное, я обязательно принесу. До свидания! А ты скоро будешь, жена если позвонит, что ей сказать?

— Пусть мне на мобильный звонит, если срочное что-то. А так, скоро буду.

Еле-еле сдерживая себя, садимся в машину и начинаем истерично хохотать. А ведь могло быть и хуже. Зная болтливый нрав Кузьминичны, не исключается, что она бы встретила нас у другого подъезда, точа лясы с Медузой Горгоновной. Впрочем, если она там так и сидит на лавочке, то увидев, как ее подруга Кузьминична беседует с недавними квартирантами, то как пить дать, приковыляет и поинтересуется, а кто ж это такие?

Что же еще будет, ой-ой-ой?..

Не знаю, как сейчас (хотя подозреваю, что мало что изменилось в практическом плане), но в начале века ездить в командировки было сущим наказанием. В основном для кармана. Нет, организация исправно оплачивала билеты (не считая СВ в поездах) и чеки из гостиниц (не считая апартаментов люкс), но сами суточные были жалкими грошами. Прожить на них в незнакомом городе было совершенно невозможно. И чтоб хоть как-то выкрутиться, в нашем отделе было придумано такое ноу-хау. В конкретный город ехал тот человек, у которого там были хоть какие-то родственники или знакомые. Делая морду кирпичом, он оставался у них те несколько дней, пока решал служебные вопросы. A после возвращения из командировки печатали квитанцию якобы из гостиницы с максимально допустимой для нищих бюджетников суммой проживания, ставили откуда-то добытый штампик «Оплачено», бухгалтерии этого было достаточно, внакладе никто не оставался.

И когда после очередной планерки наверху, зав. отделом озвучил название города Афинограда, все ребята и девчата вежливо посмотрели на меня и невежливо ткнули пальцами — вот он и поедет. Коллектив наш был дружный и сплоченный, знали друг про друга всё и даже больше, и не было секретом, что в означенном полисе у меня есть и родственники со стороны жены, и армейский товарищ.

Еще я забыл сказать, что если пункт командирования был сравнительно недалеко, то имеющие машину предпочитали ехать своим ходом, a не на общественном транспорте. Бензин, конечно, никто не оплачивал, но если заявляли, что билеты утеряны, то при предъявлении справки от железнодорожного или автовокзала, по минимальному тарифу расходы проездные возмещались, тоже был некий плюс в этом, пусть не финансового характера, a просто для удобства.

Так что и я поехал на своей машине. Три дня пожил у друга, шикарный у него был особняк, принял меня по высшему разряду, но у него самого предстояла деловая поездка, было бы неприлично, если б в отсутствие мужа я продолжал бы жить под одной крышей с его молодой женой (как и положено нуворишу — второй) и годовалым ребенком, поэтому следующие три дня я, скрепя сердце и скрипя зубами, прожил у обезьяноподобной кузины моей супруги.

Секса с женой друга, a тем более с упомянутой кузиной не будет, даже не мечтайте...

A с кем же будет?

У моего друга была новомодная для тех лет новинка — Интернет. Соединение через модем по дозвону, раскрытия картинок по полминуты ждешь — но Интернет! Это было нечто! И он, в числе прочих «чудес света» показав и сайт знакомств, прикололся и завел на меня анкету. Я, честно говоря, сперва и не понял, для чего. Подумал, что это таким модным способом можно находить «ночных бабочек». Сказал ему, зачем такие сложности, если надо будет, куплю в киоске любую газету с объявлениями в разделе «Досуг», но как-то не хочется тратить на это деньги, a он мне в ответ «да ты ничего не понял, смотри». И показывает, что отключив фильтр «интим за деньги», но включив «секс на 1—2 раза», тоже можно найти женщин.

И в этот момент на сайте оказывается онлайн только одна женщина. Она. Героиня моего рассказа по имени... совершенно неважно, самое обычное имя, но с ником «Таис». Читали — знаем! Пытаюсь доказать (a принято во время вечернего ужина не менее 300 грамм на брата), что даже по нику понятно, это гетера-куртизанка, то есть проститутка, в переводе с древнегреческого.

Но друг не читал ни Ефремова, ни Бальзака. И доказывает отсутствие ee материальной заинтересованности элементарно и наглядно — вступает с ней в переписку. С моей анкеты. И она отвечает. И что-то спрашивает в свою очередь, a он, притворяясь мною, дает ответы от моего имени.

Беседа доходит до обмена номерами. Мой друг «Вергилий» достает свой мобильник, предполагаю, для того, чтоб занести ee номер в контакты и написать в ответ свой. И до меня слишком поздно доходит, что обычно человек свой номер сотового помнит наизусть. Я хватаю его руку с мышкой уже после того, как оказывается нажатой кнопка «Отправить» и на экране в окне диалога вижу не его, a мой номер.

— Ну удружил ты мне, молодец! — говорю я ему, давая понять, что недоволен палевом моего телефонного номера. — Да брось, ерунда все это. Вот у нее дел больше нет, как тебе названивать. Ты сам запиши себе ee номер, будет время, позвони. A там уже как сумеешь. — Мальчики, вы еще не устали по порно-сайтам лазить? — раздается с первого этажа капризный голос жены. — Мне маме надо позвонить. — Всё-всё, отключаемся, можешь звонить! — друг разъединяет связь и говорит: — давай не тормози, записывай ee номер, пока жена сюда не поднялась.

Позвонил я Таис вечером того дня, когда впервые остался ночевать у кузины. Просто от скуки и немного любопытно было, не соврал ли «Вергилий». Беседа была... какая-то скомканная. Я не знал, o чем с ней говорить, она в свою очередь, видимо, поняла, что у меня именно любопытство, a не нацеленность на встречу, тоже отвечала односложно. Наконец, набравшись решимости, выпаливаю: — A что, если встретимся? Давай завтра? — Если днем, то могу в обеденный перерыв. Кафе «такое-то», в час дня. Найдешь? На углу «пятой улицы» и «десятого авеню». — Найду. A как мы узнаем друг друга? Смеется: — Не бойся, узнаем, не потеряемся.

Узнали, не потерялись. Симпатичная женщина около сорока лет, белокожая, голубоглазая, с мелированными волосами, среднего роста и комплекции, с золотыми часиками почему-то на правой руке (потом еще шутил, неужели Путин так нравится женщинам, давай еще под него прическу сделай). Разговор за обедом и потом за десертом был более оживленным, чем по телефону. Самой запомнившейся деталью для меня стала следующая: у Таис были три дочки: одна студентка, другая школьница, третья еще ходила в детский садик. Сама она работала в какой-то конторе неподалеку, и когда речь зашла o повторной встрече уже с целью уединиться, сказала, что после работы, в 6 вечера будет меня ждать у входа в кафе.

Было понятно, что надо искать место. Купил местную газету, стал искать. В общем, нашел. Конечно, старался по цене выгадать, потому что на пару часов никто не сдавал, только посуточно. Короче, попал на какую-то глухую бабку — хозяйку, которая согласилась несколько часов посидеть на лавочке, пока я буду ee временным квартирантом. Как она мне объясняла адрес — это комедия почище Камеди Клаб. Я слыхом не слышал o том переулке, где якобы находилось здание, a она почему-то не знала те центральные улицы и проспекты, по которым я каждый день ехал туда и обратно. Начала объяснять по приметам, примерно так: «Милок, ну как проедешь ты ту аптеку, где заведующего при Федорченке (их первый секретарь времен застоя) посадили, тама круглая клумба будет с цветочками, их еще нищие рвуть, да у могилы Неизвестного Солдата за три рублика продают, сверни налево, но не очень налево, a прямо налево, и езжай себе, пока гастроном не увидишь и очередь там большая за водкой стоит, во двор и заезжай. Ой, дура я старая, очередь то при Горбаче была, a сейчас там кооператив, запамятовала название. Да ты спроси у любого, где был гастроном, знамо дело, тебе всяк скажет».

Но Таис, сидя в машине, рассказала мне и про аптеку, и про гастроном, и показала круг с четырьмя развилками, которые именно так и можно было охарактеризовать — «сильно налево» и «прямо налево», и даже непонятки с названиями улиц стали ясны: старуха их помнила как Ленина, Кирова и Революции, тогда как уже 10 лет они были Столыпина, Распутина и Демократии.

Во двор заехать не удается, прямо у первого подъезда разгружается грузовик с мебелью. A нам нужен шестой или седьмой, здание большое Г-образное, как раз возле прямого угла буквы «Г». вот в наше время такого не было», карга уходит нести почетный караул на лавочке у подъезда, и мы с Таис остаемся одни. Я обнимаю и целую ee. Я глажу ee волосы и тело под тканью одежды. Я тискаю ee грудь и ягодицы. Я заваливаю ee на диван и раздеваю, целуя без разбору все части, попадающие мне под губы. Таис с удовольствием отвечает мне — такими же страстными поцелуями, такими же тисканиями моего тела, и обратным раздеванием. Когда я оказываюсь только в трусах, a она в трусиках и лифчике — не хочется, но надо прерваться — быстренько принимаем душ по очереди.

И вот уже после душа я голый подхожу к дивану, где сидит голая Таис. Женщина-мать, женщина-жена, женщина-самка. Тяжелые груди немного свисают, но они выкормили троих младенцев; на животе есть растяжки, но она выносила троих детей; массивные бедра и сочная задница не являются эталоном гламурных журналов, но они оберегали дочек в утробе. Таис красива. Как женщина, как мать и как самка!

Мой член утыкается ей в губы, и Таис охотно начинает сосать. Причем с таким азартом и желанием, будто я самый лучший мужчина на Земле, красотой равный Аполлону и силой Гераклу, будто всю жизнь она только и мечтала обо мне и моем члене в своем рту. Гладя ee волосы и плечи, постанывая и поохивая, даю ей понять, как мне хорошо, и как мне нравится она и ee действия.

Через несколько минут, ласковым нажатием на плечи намекаю, что уже хватит прелюдий, надо переходить к акту. Таис ложится навзничь, раскинув руки и раздвинув ноги, и несколько секунд, пока я разрываю упаковку и надеваю презик на член, тяжело дышит и вожделенно смотрит на меня и мой член.

Пиzда у нее мокрая-мокрая, и с первых же фрикций хлюпает будь здоров. Но мы не эстетствующие сибариты, мы трахающиеся мужчина и женщина, и неприличные звуки только добавляют нам страсти и экстаза. В какой-то момент я даже теряю контроль и целую-кусаю ee губы слишком больно, подсознанием улавливаю, что тональность ee писка — это уже от боли, a не от кайфа. От греха подальше убираю лицо в сторону и вниз, целую ee плечи, и иногда чуть меняя позу, сосу поочередно соски, a иногда она сжимает обе груди вместе и я захватываю тогда в рот оба соска.

Финал уж близок. Задрав на плечи ee ноги, стоя на коленях перед ee лоном, яростно трахаю ee во влагалище. Я не ослышался, она что-то сказала? Первые слова после того, как член был взят в рот. — Что, что? — В рот. Дай мне в рот.

Чёртoв гандон, да слезай ты побыстрей, пока я не кончил! Но, хвала Зевсу, успеваю. И резинку снять, и ближе к ee голове переместиться, и в рот ей засунуть. Закрыв глаза, она в упоенье выдерживает несколько последних тычков, и начинает глотать выплескивающуюся лавой сперму. Выражение лица — блаженно-довольное, будто я нектаром кончаю.

Высасывает все. Держит еще во рту, крутит языком вокруг головки, гладит руками мои бедра. Потом наверное вспоминает, как я ненароком укусил ee губы, тоже легонько прикусывает член, выпускает изо рта, открывает глаза и улыбается мне.

Сидим плечом к плечу, укутавшись одним одеялом. Так спокойно и уютно, без всяких слов. Потом я приношу ей кофе в постель. Звучит, да? Поставил чайник, залил кипятком кофе из пакетиков, принес из кухни табуретку и поставил на нее чашки и пепельницу (старая мегера, говорящая курить только на балконе, пусть станет добычей Сциллы или Харибды). Ничего сложного, но ведь — звучит! Он мне принес кофе в постель, может похвастается подружкам. Может и нет. Но приятно делать приятное такой приятной женщине!

Курим и пьем кофе, тоже большей частью молча. Ну конечно не совсем онемели, что-то про дочку младшую она рассказала забавное из садика, чем-то таким и я поделился o своих детях. Еще помню, она вроде говорила, что два мужа у нее было, но то ли первый умер, a со вторым развелась, или наоборот, — уже не помню, да и какое имеет значение?

Секс на 1—2 раза — какая хорошая придумка. Но если 1 раз у нас был, то где же 2? Словно услышав мои мысли (честное слово, я ee ни к чему не сподвигал, и был даже готов, если она скажет, что ей пора — одеваться и уходить), она вначале просто приникла головой к моему плечу, потом к груди, потом к животу, ну a потом, ясное дело — ртом к члену.

Сейчас он не такой «звенящий кедр», когда я выходил из ванной, надо над ним поработать, чтоб стал годен для эксплуатации. Таис добросовестно работает, вначале склоняясь боком, потом встав на коленки. И когда после поглаживания волос, почувствовав крепость, я слегка оттягиваю ee за волосы, она понимает, что опять-таки прелюдия окончена, пора трахаться.

Удерживаю ee при попытке лечь, то есть фиксирую позу «на четвереньках»: она на диване, я стою возле. Расправив презик на члене, до вставления щупаю рукой ee клитор и пиzду. Мой прелюдия стала и ee тоже — мокро, горячо, зовуще.

Второй акт длился довольно долго, думаю, что Таис пару раз кончила, когда после активного подмахивания вдруг расслаблялась и пыталась соскользнуть с члена и улечься. Я тогда удерживал ee за бедра, некоторое время фрикций не делал, но держа член внутри нее, огибал рукой ee тело и ласканием груди и клитора снова побуждал проявить активность. Но даже «долго» — это не вечно, и теперь уже я нарушил молчание, почувствовав накатывание оргазма: — В рот? — Да, да, да.

Уже без помех с моей стороны соскальзывает с члена, усаживается на диван передо мной, пока я снимаю резинку и бросаю в сторону (привет старухам мойрам от Персея и Андромеды), и финал нашего интима визуально такой же, как и начало: голая женщина сидя отсасывает стоящему перед ним мужчине.

Мой стон от наслаждения вполне понятен. Но вроде я слышал и ee постанывание. Неужели она такой кайф ловит от кончания в рот? Или мне подыгрывает? Ну и ладно!

Перекур уже без кофе и в одежде. Таис все-таки прибирает валяющиеся тут и там гандоны и вместе с окурками выбрасывает в мусорное ведро. Ключа у меня нет, старая карга должна согласно договоренности сидеть на лавочке у подъезда. Но если ee нет, ждать ee никто не будет, замок защелкнулся, деньги уплачены, все чики-чики.

Но она там и даже одна, без всяких соседок-сударушек. Я ей кратко говорю «Спасибо, до свидания», Таис царственно наклоняет голову, старуха желает нам удачи таким тоном, каким желают провалиться в царство Аида.

Почему-то мне кажется, что если обогнуть букву «Г» по короткой перекладине, мы к машине выйдем быстрее, и мы идем именно в том направлении, a не откуда пришли.

С каждым шагом мной овладевает какое то «дежавю». Я тут уже был, вот качели детские, вот скамейка с нацарапанным гвоздем народным афиноградским трехбуквенным словом penis. Смотрю вбок — нет, это не сон. В шаге от меня идет Таис — красивая, с блеском в глазах, только что оттраханная женщина. Смотрю в другую сторону — щелк в мозгу — и паззл встает на свое место. Это то самое здание, в котором обитает родственница моей жены, у которой я живу уже второй день. Надо ж было так опростоволоситься — объехать весь город, и подъехать к своему же зданию с другой стороны.

Лучше бы это было сном. Я бы проснулся — и избавился от кошмара. Навстречу нам с непонятной улыбкой идет обезьяноподобная кузина, то ли злорадно, то ли приветственно, не пойму пока.

— Ой, Таис Геростратовна, Вы ко мне заходили, да? A я на минутку в магазин пошла, свежие булочки купила, пойдем почаевничаем. Зятек, ты не мог разве гостью занять пару минут без меня, куда ж выпроводил, некрасиво-то как. — Не беспокойтесь, Кузина Кузьминична, я тут у подруги была, и решила к Вам зайти, сказать, что нужна еще справка об отсутствии задолженности, и на этом все, начнем оформление. A дозвониться не смогла. Молодой человек, это ваш зять да, не знал, когда Вы будете, я на словах попросила передать. — Теть Кузя, я на минуточку зашел, Вас не было, я ж не знал, когда Вы придете. Видите, даже во двор не заехал, там под окнами машину оставил. Таис Геростратовна, я на улицу Аристотеля еду, могу подвезти. — Да, да, он Вас подвезет, — суетится кузина, делая мне страшные глаза, мол, даже если ей ехать на самую окраину, в квартал «Черных полковников», все равно довези. — Хорошо, спасибо, мне там рядом. Запомнили — справка об отсутствии задолженности? — Да, да, спасибо Вам огромное, я обязательно принесу. До свидания! A ты скоро будешь, жена если позвонит, что ей сказать? — Пусть мне на мобильный звонит, если срочное что-то. A так, скоро буду.

Еле-еле сдерживая себя, садимся в машину и начинаем истерично хохотать. A ведь могло быть и хуже. Зная болтливый нрав Кузьминичны, не исключается, что она бы встретила нас у другого подъезда, точа лясы с Медузой Горгоновной. Впрочем, если она там так и сидит на лавочке, то увидев, как ee подруга Кузьминична беседует с недавними квартирантами, то как пить дать, приковыляет и поинтересуется, a кто ж это такие?

Что же еще будет, ой-ой-ой?..

Харйе, Таис...

1

- Ты компьютер надолго занял? - поблескивая очками с золотой оправой, жена вытащила из сумочки увесистую пачку документов.

В очках она была строга и умилительна, прямо учительница начальных классов. Или завуч...

- Компьютер. Занял. Надолго? - повторила она, терпеливо вникая в мое состояние.

- ... А? - не сразу отреагировал я. - А-а... Да-да, конечно. Ну, ты ж знаешь...

Я провел заключительную атаку. Вот она, победа разума над грубой силой! От варварских полчищ Крэга Хега на поле боя остались только белеющие косточки.

- Ты ж знаешь, солнце, у меня работы - не-впро-во-рот!- делая ужасные глаза, развернулся я к ней вместе с креслом.

По вечерам я переписывал программный модуль нашей "Бухгалтерии". Так, ничего особенного. Все тоже самое, но "с учетом пожеланий". Правда, взаимоисключающих, от высокого начальства и от смешливых сотрудниц. Каждому же возжелалось видеть свое! В результате, будьте любезны, целый фолиант поправок. Развлекалово, на ночь. То же мне, поправки, к американской Конституции...

Честно пытаясь воплотить сие "потакание нечистому разуму", иногда я чувствовал, что мозги мои закипают. Тогда я тихонько матерился, нажимал alt-tab и переключался на "Героев".

Мотаясь по миру с бандой нахрапистых архангелов, я настигал и безжалостно разил туповатых гадов. Я косил их табунами, валил как снопы, расшвыривал налево и направо. Они у меня и пискнуть не успевали! Рта открыть! А не то, что рацпредложение написать... Даже мысли такой у них не возникало! Гасил быстро и решительно: р-раз - и в дамки! И никаких тебе "ах, вот здесь цыфирки мелковато смотрятся, нельзя ли их как-нибудь чуть-чуть..." НЕЛЬЗЯ! Р-раз - и в дамки...

Известный "эффект начальства", Ольга подошла как раз в такой момент. Но, как девочка умная, даже не взглянула на монитор.

Слава Богу, хоть ей объяснять не надо, благодарно подумал я.

- Ладно, Ильюша до завтра у бабушки, я на его месте поработаю... У нас там "Офис" есть? - спросила она разворачиваясь и уходя в детскую.

Я привычно скользнул взглядом по ее фигуре. "Но - некогда, некогда! Некогда мне!" - с горечью вспомнил веселую, вобщем-то, песенку...

Ильюше шесть, на выходные его забирает теща - повоспитывать. В основном, нейтрализовать мое дурное влияние.

- Что? А-а... Да-а, найдешь там... в главном меню... Найдешь? - я уже снова погрузился в белиберду исходника.

- Попробую!

"Еще, хорошо бы вот в этом месте, одновременно с графиком, чтобы высвечивалась..." - Это Ариф, самый изощренный садюга. Мой быший однокашник и по совместительству гендиректор. Послал же господь начальничка...

"... голая задница Бори Моисеева," - в который раз зло добавлял я.

Потому что хороший он мужик (я об Арифе), но теемны-ый... Думает, компьютер сам все делает - считает, графики рисует, таблицы его, дурацкия, индексирует, ага... И не объяснить же тупикину, что все это - скрип мозгов чьих-то работает! Кровь, пот и слезы чьи-то!.. То бишь, скрип, мат и стоны нечеловеческие... Нечеловеческие - в смысле программерские...

Чего вдруг мои мысли развернуло на сто восемьдесят? Я и сам не понял. То ли как-то хитро "стоны" и, кгхм, "голая задница" в подкорке совместились и настроили на лирический лад, то ли еще что. Только выругался я душевно и вырубил Дельфы к едрени фени. Крутанувшись прочь от монитора, вскочил и крупной рысью покрался к холодильнику.

В коридоре прислушался... Из детской слышались щелчки и характерное царапанье маникюром по клавиатуре.

Я осторожно открыл холодильник, выудил пальцем упаковку пива и осторожно закрыл холодильник. И тихо растворился во тьме...

2

Пятница. Вечер. Нормальные люди, как говорится, давно. Ну, жена строчит - понятно, бизнесвуман. Не показатель. Но я-то что! Я то что, проклятый?!

- Нет!

Это я, кажется, даже сказал вслух, до того расчувствовался...

Откупорив запотевшую банку, я влил в себя прохладное пиво. По организму пошли волной тепло и расслабление.

Нет, штамп, конечно, согласен... Как программист, так обязательно волосатый, в кедах и с пивом. Но - а что поделаешь, если так и есть... Зато как хорошо!

Лекарство вскоре подействовало. Ступор плавно отъехал в сторонку, уступив место утонченно-возвышенному сибаритству, и из рассеяного поглядывания на экран я вдруг вывел совершенно трезвую мысль: Дельфы, Дельфы, если приглядеться - поражают своей нелепостью... Своей неуместностью, бессмысленностью, а главное абслютной ненужностью... Абсолютной, то есть - если есть что-либо в мире абсолютно бесполезное, то это Дельфи - в такой тихий осенний вечер... Бесполезней только Ариф со своими поправками.

Все, твердо сказал я себе, нафик - так можно и крякнуться.

Глотая запрокинутой головой пиво и кося, как лошадь, глазами, я нашарил на столе мышь. Потянулся к иконке с Героями, но на полпути осознал: Героев тоже нафик. Обожрался до чертиков.

Банально звучит, но - мне вдруг захотелось чего-то нового, необычного, неизведанного... нетрадиционного, что ли. В хорошем, конечно, смысле.

Пораздумав, я щелкнул мышкой по телефону и через двадцать секундбыл в Сети.

В почте, среди спама, рекламной лабуды и жониной деловой переписки мелькнуло письмо с красивой картинкой. Хм? Заинтересовавшись, я отмотал назад.

Девушка, лет двадцати пяти. Возлежала в томной позе и с призывным взглядом. Или наоборот... И ничего такая, даже очень... блондиночка с прической a la Таис Афинская. Матовая кожа, шикарные волосы, недурственные пропорции... ОЧЕНЬ недурственные.

Собственно, почему Таис?

Нет, понятно - Дельфы - Греция - дельфийский оракул - проассоциировалось. Но Таис?

Неисповедимы, Господи, твои-мои трещ... э-э, наши собственные ассоциации.

В отрочестве я пожирал фантастику, аки червь капустный лист - быстро, с удовольствием и в полной несознанке. Читал и тупо перся. И интуитивно понимал, что где-то как-то все это потом должно сказаться, не может не. Но мне тогда было наплевать. В результате вот - стал программером...

И, конечно же, я читал Ефремова, последний роман которого был посвящен этой самой Таис.

Говорят, он имел в виду свою супругу, Таисию Иосифовну, когда писал про Таис. А я видел прекрасную гречанку, с волосами, убранными сзади в пучок, и вьющимися по вискам белокурыми локонами. Красавицу, умницу, гетеру - в общем, ВОПЛОЩЕНИЕ. Подругу великих людей, описанную в трудах Плутарха, Арриана и Диодора...

Откуда, спрашиватеся, у гречанки белокурые локоны? А вот... Юношеские грезы. Была она по жизни брюнеткой, или лысой, или вообще обмазывала голову коровьим пометом - какое мне до всего этого дело! Грезы, они грезы и есть...

То, что надо...

Я смотрел на нее так и сяк - представляя. Виртуальная Таис элегантно и целомудренно возлежала. Совсем не похоже на пресыщенных профессионалок, усердствующих прелестями, или дешевых шлюшек, готовых выдать все, что есть за душой, первому встречному. Они именно возлежала под шелковым палантином и - призывно и внимательно смотрела на меня. Глаза ее, большие, влажные, кошачьи, были полны страсти...

"Хочешь необычного? Такого, что раньше никогда не видел? А может быть и чего-нибудь... нетрадиционного?" - Помимо скрытой насмешки я читал в ее глазах приглашение. - "Ну, давай же! Чего же ты ждешь?"

"Действительно, чего я жду? Разве человек в силах отказать юношеским грезам..." - Подумал я и нажал, положив бесстыдную ладошку курсора на ее ослепительную грудь...

3

Среди гама виртуального секс-кафе - хамоватых выкриков подростков, придавленных спермотоксикозом, похотливо-потного бреда ловеласов и традиционной, монотонной, вездесущей и неизбывной пошлостью - она выделялась, как Алиса в стране чудес. Своейю нездешностью и незапятнанностью, что ли. Листая страницы чата, они ничего не говорила, а только слушала и помечала строчки красивым словом "Thais". Будто бы коротала время в ожидании кого-то.

Зарегистрировавшись Лунным Светом (эх, молодость, молодость! давал я когда-то шороху под этим ником), я начал делать ровно тоже самое. Что, видимо, не осталось без внимания, потому что вскоре она заговорила со мной первой...

- Свет, ты заберешь меня отсюда? - без предисловий спросила она.

Я чуть не поперхнулся пивом. Смело...

Я знал, что под красивой картинкой мог быть кто угодно - и старый противный трансвестит, и слюнявый, с трясущимися руками, изощренный переверт, и просто педик. Но в ее вопросе, мне показалось, было столько грусти и одиночества, столько наивной чистоты, что я повелся, как последний ламер. Потому что в тот миг безоговорочно поверил ей и... немножко даже растерялся. Что, в общем-то, для меня, сисадмина, в сети не характерно.

"А как же Ольга? - возмущенно вопросил кто-то внутри меня. - Ольга - жена твоя, мать твоих детей?"

"Да будет вам уже, сударь, заморачиваться. Это же, право слово, все не по-настоящему... Это все понарошку!" - ответил я.

Неубедительно ответил - ох, неубедительно. Но сегодня, видимо, день такой. Сегодня мне можно все! Раз уж меня ведет сам рок...

А иначе - откуда столько совпадений? Дельфы, Таис, настроение, пиво в холодильнике... Такое не может быть случайностью... А это меняет дело. Ибо уж ОН-то - ведает, что творит?

Я выдавил в себя остатки пива решительно ответил:

- Конечно, милая! Я ж за тобой и пришел...

Мы заказали отдельный альков. Прежде всего чтобы спрятаться от вездесущих "hi babe whats your stats", от которых рябило в глазах. У всех, кроме лолит-недоучек видевших в этом нечто невыносимо таинственное.

Я вставил в плейер диск Флойда, надел наушники и шагнул внутрь...

... в тиши и тьме царил первоначальный вакуум - космическая пустота, излишне подчеркивающая неловкость и натянутость первого момента - фон пустого трепа исчез, и мы остались с ней вдвоем - я и она, вдвоем во всей Вселенной...

... кто-то должен был взять инициативу и повести беседу - ведь слушать тишину глупо - и это "должен" слегка угнетало, но "угнетало" не должно быть для мужчины аргументом - а я мужчина, и значит мне - вести даму...

... вести легко и изящно - чтобы она не ощутила дискомфорта - но не бестелесно и призрачно - чтобы она не заскучала - не заскучала и загрустила, не загрустила и не ушла, что совершенно недопустимо, ни при каких обстоятельствах...

И я сказал, и это было слово.

- Таис, ты здесь?

- Да, милый, - ответила она. - Я давно жду тебя...

Пустоту вокруг начали наполнять едва слышимые звуки, упорядочивая пространство и изгоняя из него мертвенное ничто: "тум-тУ тум-тУУУ..." Амплитуда их нарастала, рисунок усложнялся и, наконец, грянули оглушительно первые акккорды "Shine on you crazy diamond"...

В этот момент, я не понял, включился свет?

Я зажмурился и потер глаза кулаками.

4

Гигантский малиновый шар августовского солнце скатывался за горизонт, почти касаясь края воды. Слева от меня песчаный берег уходил в тревожно-гривастое море коротким, окаймленным отмелью мысом. Справа, на небольшом возвышении, располагался утопающий в зелени огороженный участок, похожий на наши дачи под Сестрорецком. Несмотря на ветерок и поздний час было тепло, чувствовалось, что природа отдыхает от дневного зноя.

Оглядевшись, я увидел ворота, ведущие в небольшой ухоженный сад. Темные стволы олив, осенявшие белоснежный домик в глубине, постепенно расплывались в закатных сумерках. Чернеющее небо покрывалось крупными яркими звездами.

"Неужели Греция..." - удивился я.

"Определенно, Греция. И даже, кажется, древняя." - Шестое чувство энергично закивало головой, подтверждая догадку.

От предчувствия небывалых приключеий у меня зачастило сердце...

Я протянул руку, но стучаться передумал - толкнул незапертые ворота и вошел внутрь.

В проходе, под висевшей на бронзовой цепи двухпламенной лампой, стояла Таис в темной накидке, короткой, как у амазонки. В слабом свете масляной лампы я все же заметил - щеки ее пылали, а складки ткани на высокой груди поднимались от частого дыхания. Темно-карие, почти черные в предзакатных сумерках глаза смотрели прямо на меня.

"Хай!"- собрался сказать я, но засомневался- вроде как-то по-другому звучит приветствие на древнегреческом. Похоже, но - по-другому... Как же это... сейчас... хей?.. хой?.. хайр?.. И пока вспоминал, услышал:

- Я жду тебя, милый!

Таис вложила в "милый" столько нежности... Я нервно сглотнул и забыл поздороваться вовсе. Безотчетно рванулся, протянув навстречу ей руки. Но она отступила на полшага назад и быстрым движением загасила светильник. В окутавшей нас темноте я остановился, озадаченный происходящим.

Таис скользнула к выходу. Ее рука нашла мою, крепко сжала и потянула за собой.

- Пойдем, - тихо но твердо сказала она.

Я поразился, каким властным может быть ее голос.

Мы вышли через боковую калитку в кустах и направились по тропинке вниз, к сбегающей к морю реке. Солнце село совсем и лишь низкий еще полумесяц освещал наш путь.

Я следовал за Таис, решив погодить удивляться, и молчаливо любовался ее походкой - свободной, с прямой осанкой, придававшей величавость хрупкой фигурке. Стройная шея гордо несла голову с тяжелым узлом белокурых волос, аккуратно собранных на затылке. Она плотно завернулась в темную тунику, и бедра ее плавно покачиваясь при каждом шаге - "играли", выпукло обтягиваясь материей то с одной, то с другой стороны. Тонкая талия подчеркивая гибкость юного тела, маленькие ступни шагали легко и уверенно, без труда находя дорогу. Ножные браслеты на щиколотках серебристо звенели.

Тени гигантских платанов скрывали дорогу. За стеной темноты белела холодным светом мраморная площадка - полукруг из гладких плит. Посередине него на высоком пьедестале стояла бронзовая статуя удивительно страстной жешщины. Чуть склонив голову, она откидывала с плеч тонкое покрывало.

Взгляд ее зеленых глаз из светящихся камней невольно приковал мое внимание. Казалось, это богиня склоняется к смертным, чтобы в темноте и безмолвии звездной ночи открыть им некую тайну... В левой руке богиня держала пышную розу - символ женщины, символ любви. Одеянье, открывая плечо, обнажало высокие груди, сближенные и широкие, как винные чаши, своей чувственной силой идущие наперекор вдохновенной тайне ее лица.

Таис благоговейно подошла к богине, чуть замерла у подножия статуи, что-то шепча, и внезапно отпрянула от нее назад, ко мне. Схватив меня за руку, она пытливо взглянула в глаза мне, будто пытаясь найти в них нужный ей отклик... Я чувствовал, Таис ищет что-то во мне. Но мог лишь стоять и молча в ответ улыбаться.

Вдруг она столь же внезапно, одним движением, вновь оказалась в середине площадки. Трижды хлопнув в ладоши, запела торжественный гимн. Афродите наверно (я разобрал это слово). С подчеркнутым ритмом - так, как поют его в храмах, перед выходом священных танцовщиц.

- Не сходит улыбка с милого лика ее, и прелестен цветок у богини, - услышал я пенье. Таис приблизилась снова в мерном движении танца.

- Песню, богиня, прими и зажги Таис страстью горячей! - неожиданно рявкнул в ответ я и, подняв изумленные брови, схватил девушку в объятья.

Она не отстранилась теперь - обвила шею руками, крепко прижалась ко мне.

Туника скользнула наземь, сквозь тонкую ткань хитона горячее, с бьющимся сердцем тело Таис было так близко! Что мое удивленье сменилось иными чувствами...

- Ты, воин, знаешь гимн Афродиты?? - удивленно шепнула мне Таис. - Но... не нужно богиню просить об огне. Сам - не сгори в этой страсти!

- Я не воин, - прошептал я в ответ, постепенно проникаясь очаровательной мелодикой ее речи. - Не воин я, но программист...

Я нашел губы Таис, и мы оба замерли.

Неожиданно юная гетера изо всех сил уперлась мне в грудь и вырвалась.

- Ты программист? - задыхаясь, спросила она. - Так дальше пойдем же! Я специально ждала этот день. В горы сегодня быков увели...

- Ты... о чем? - не понял я связи меж мной и быками.

Таис, поднявшись на цыпочки, к уху приникла:

- Я хочу быть твоею по обычаю древнему, в только что вспаханном поле...

- В поле? Вспаханном?? Боги, зачем?!

- Ночью, в поле, что вспахано трижды. Чтобы Геи принять плодоносную силу и в себе пробудить.

Что-то мне напоминала эта ее манера выражать мысли, но я никак не мог понять, что...

Я обнял Таис за плечи, безмолвно соглашаясь, и мы устремились вниз по теченью реки. Свернули затем на дорогу, идущую на север.

А что мне, собственно, оставалось - говорить про гигиену? Про предрассудки? Так предрассудки ли это - еще вопрос...

В долине лежала глубокая тьма, луна скрылась за гребнем горы, и только звезды горели все ярче.

- Неужели дорогу ты видишь? - спросил я. - Или она знакома тебе?

- Знакома. На поле Скирона идем мы. Там в ночь полнолуния женщины праздник Деметры справляют. Деметры Закононосительницы.

- И что происходит на поле Скирона? Я постараюсь попасть туда, если пробуду в Инет.. в Афинах чуть дольше, до полнолуния где-то...

- Не попадешь! Женщинам лишь молодым разрешен туда доступ, в ночь после бега. С факелами, но не гетерам...

- Так я ж не гетера. Я ж программист, говорил ведь... А ты - как узнала дорогу?

- Гетерой не став еще... После бега с горящею паклей на стержнях, жрицы Деметры избрали меня, средь двенадцати прочих. Только закончилось празднество это, нагие, мы бежали тридцать пять стадий в глубокой ночи, отделяющих поле от храма...

Я присвистнул.

- Это ж больше пяти километров! Не добежал бы, подох я в процессе... А дальше?

- Это нельзя рассказать. Женская тайна, и все мы повязаны клятвой ужасной... Но помниться мы будет всю жизнь! И бег тот на поле - тоже нельзя позабыть. Под яркой высокой луной бег в молчании ночи. Рядом с подругами славными и быстроногими очень...

"Интересно, они знают, что такое рифма?" - на секунду отвлекся я.

- Представляю... Бежите, красивые, голыми звездною ночью сверкая... э-э, коленами.

Я стал понимать себя хуже, зато Таис, казалось, наоборот - ее водохновляло мое стремление найти общий язык.

- Мы мчимся, мы мчимся, земли не касаясь! Все тело - струна, нежного ждущая прикосновенья богини. - Она уже почти пела. - Ветки деревьев слегка нас касаются, ветерок обвивает горячее тело... А минуешь когда перепутья, с Гекаты грозною стражей...

Таис на секунду задумалась и умолкла.

"Йода, ехали-бабай!" - осенило меня еще раз. - "Мастер Йода, точно! Вот где встречал я эту манеру говорить..."

- Ты мастера Йоду не зна... впрочем, о Боги, о чем я? Прошу, продолжай - говори! Ты так интересно вещаешь, - попросил я со всею возможною страстностью.

Таис очнулась

.

- Освобождения чувство приходит! Остановишься - сердце стучит. Так и бьется, и бьется...

- Ну-так! Пять с лишним кэмэ - понимаю...

- ... руки раскинешь, вздохнешь глубоко, и кажется миг - и вдаль унесешься, в запах травы, в запах леса и моря. В лунном свете исчезнешь, как...

- В лунном свете? - попытался ее перебить я. - Ты говоришь в Лунном Свете?

- ... соль, что бросили в воду, как дымок очага в атмосфере. Нет ничего меж тобою и матерью-Геей. Ты - Она, а Она соответственно - ты!

В Лунном Свете, о Боже! Неисповедимы пути твои. Равно как и мысли мои...

Таис, не ответив, прибавила шагу и свернула налево.

Вдали зачернела полоска деревьев. Все молчало кругом, только ветер едва шелестел, разнося кругом запах тимьяна. Я различал лишь Таис, и не видел почти ничего в отдалении.

Мы постояли в ночной тиши, окутавшей нас покрывалом из мрака, пока я не отдышался, потом сошли с тропинки на поле. Много раз паханная земля была пушистой и мягкой. Кроссовки глубоко в нее погружались, как и сандалии Таис...

5

Наконец, Таис остановилась. Вздохнула и неуловимым движением сбросила с себя одежды И знаком давла мне понять, чтобы я сделал то же.

Не отрывая взгляда от ее восхитительной фигуры, я нащупал на обуви липучки, долго боролся с ремнем и заевшей молнией джинсов, но справился и предстал перед нею во всей красе... Хорошо, что лунный свет, мой безусловный союзник, так и не вышел из-за гребня горы...

Таис выгнулась, закинув голову назад, подняла руки и сняла ленту, обрушив вниз волну распустившихся волос. Молча подошла ко мне и обняла. Пальцы ее рук сжимались, лаская мои волосы, скользили по затылку и шее.

От влажной теплой земли шел сильный запах - перегноя, коровьих лепешек и червяков. Казалось, это вечно юная Гея, полная плодоносных соков жизни, раскинулась в могучей истоме.

Я ощутил в себе силу титана. Каждый мускул мощнейшего тела теперь приобрел твердость бронзы. Напряжение внутри достигло накала, когда я мог не выдержать - просто взорваться!

Схватив Таис на руки, я поднял ее к сверкающим звездам, бросая безумной ее красотой вызов холодной гармонии мира...

Прошло немало времени, но я не торопился овладеть ею на поле Скирона. Я оттягивал миг блаженства. Склонившись над Таис, я целовал ее детские губы, ласкал языком упругую грудь, гладил по впадинке горячего живота, а потом шептал строки из всплывшего в памяти стихотворения, сожалея, что знаю их мало:

Я унесу тебя к центру Вселенной,

Где в ярком свечении Солнце угаснет -

Пусть поглядят на тебя, совершенную.

Пусть убедятся, ты - всех прекрасней!

Таис повернула голову, удивленно всмотрелась в мое лицо.

- Ты хорошо образован, милый? - вопросительно прошептала она. - Глупы соотечественники мои, программистов назвавшие дикими горцами... Но все же, от небесной далек ты Урании - лучше бы быть тебе с Геей...

Я хотел возразить, но замолк - увидел ресницы, прилипшие пряди волос на лбу и темные круги под глазами. Странно, ничего ж еще не было... Я огляделся. Края поля, во тьме казавшегося необъятным, оказались совсем близко. Неужели долгая предосенняя ночь кончилась? Я что, был в обмороке? Или провалял дурака всю ночь... Да нет, не может быть...

Таис приподнялась на локте и тоже удивленно посмотрела на занимавшуюся на востоке зарю.

Внизу, в просвете рощи послышалось блеяние овец.

Таис медленно встала, выпрямилась навстречу первым лучам солнца, осветившим золотистым контуром ее прекрасное тело. Руки вновь поднялись к волосам извечным жестом женщины - хранительницы и носительницы красоты. Томительной и зовущей, прекрасной и желанной, пока существует род человеческий.

Таис накинула тунику и медленно исчезла на моих глазах, будто растворилась в солнечном свечении.

- Прощай, любимый! - растаяли в воздухе ее последние слова.

- Это... постой, ты куда! - воскликнул я не понимая. - Как прощай? А идти мне - в каком направленьи? Я же местных дорог направленья не знаю... Что, вообще, за фигня происходит! Сразу после заката - рассвет, когда эти... как там ваши... клепсидры - отмерить не успели и часа!

Я недоуменно крутил головой и попытался спешно нащупать зарывшиеся в землю кроссовки и прочие детали туалета.

- Тайс! Это... хайре!

- Хайре, хайре, кот октябрьский. Для этого тебе компьютер был нужен?

Ольга. Строго поблескивала. Тонкой оправой очков. В темно-карих глазах вспыхивали искорки - ревности? бешенства? иронии?

Надеюсь, последнее...

Я незаметно дал косяка, щурясь от яркого света: кругом валялись пустые банки из под пива, наушники сползли и висели у меня на одном ухе, а на мониторе висело окошко с надписью "Супругой твоею разорвано было соитие наше! Бесцеремонно разорвано и, увы, навсегда... Прощай, мой любимый! Отныне несчастная, Таис".

Я потряс головой и зажмурился. Надпись сократилась до "соединение было разорвано пользователем".

- Ну? Я жду тебя, "милый"! - грозно потребовала отчета жена.

Проглотив комок в горле, я неуверенно произнес:

- Хай... ре!

И добавил:

- А ты откуда знаешь??

Зря добавил...

    Не знаю, как сейчас (хотя подозреваю, что мало что изменилось в практическом плане), но в начале века ездить в командировки было сущим наказанием. В основном для кармана. Нет, организация исправно оплачивала билеты (не считая СВ в поездах) и чеки из гостиниц (не считая апартаментов люкс), но сами суточные были жалкими грошами. Прожить на них в незнакомом городе было совершенно невозможно. И чтоб хоть как-то выкрутиться, в нашем отделе было придумано такое ноу-хау. В конкретный город ехал тот человек, у которого там были хоть какие-то родственники или знакомые. Делая морду кирпичом, он оставался у них те несколько дней, пока решал служебные вопросы. А после возвращения из командировки печатали квитанцию якобы из гостиницы с максимально допустимой для нищих бюджетников суммой проживания, ставили откуда-то добытый штампик «Оплачено», бухгалтерии этого было достаточно, внакладе никто не оставался.

    И когда после очередной планерки наверху, зав.отделом озвучил название города Афинограда, все ребята и девчата вежливо посмотрели на меня и невежливо ткнули пальцами – вот он и поедет. Коллектив наш был дружный и сплоченный, знали друг про друга всё и даже больше, и не было секретом, что в означенном полисе у меня есть и родственники со стороны жены, и армейский товарищ.

    Еще я забыл сказать, что если пункт командирования был сравнительно недалеко, то имеющие машину предпочитали ехать своим ходом, а не на общественном транспорте. Бензин, конечно, никто не оплачивал, но если заявляли, что билеты утеряны, то при предъявлении справки от железнодорожного или автовокзала, по минимальному тарифу расходы проездные возмещались, тоже был некий плюс в этом, пусть не финансового характера, а просто для удобства.

    Так что и я поехал на своей машине. Три дня пожил у друга, шикарный у него был особняк, принял меня по высшему разряду, но у него самого предстояла деловая поездка, было бы неприлично, если б в отсутствие мужа я продолжал бы жить под одной крышей с его молодой женой (как и положено нуворишу – второй) и годовалым ребенком, поэтому следующие три дня я, скрепя сердце и скрипя зубами, прожил у обезьяноподобной кузины моей супруги.

    Секса с женой друга, а тем более с упомянутой кузиной не будет, даже не мечтайте…

    А с кем же будет?

    У моего друга была новомодная для тех лет новинка – Интернет. Соединение через модем по дозвону, раскрытия картинок по полминуты ждешь – но Интернет! Это было нечто!

И он, в числе прочих «чудес света» показав и сайт знакомств, прикололся и завел на меня анкету. Я, честно говоря, сперва и не понял, для чего. Подумал, что это таким модным способом можно находить «ночных бабочек». Сказал ему, зачем такие сложности, если надо будет, куплю в киоске любую газету с объявлениями в разделе «Досуг», но как-то не хочется тратить на это деньги, а он мне в ответ «да ты ничего не понял, смотри». И показывает, что отключив фильтр «интим за деньги», но включив «секс на 1-2 раза», тоже можно найти женщин.

    И в этот момент на сайте оказывается онлайн только одна женщина. Она. Героиня моего рассказа по имени… совершенно неважно, самое обычное имя, но с ником «Таис». Читали – знаем! Пытаюсь доказать (а принято во время вечернего ужина не менее 300 грамм на брата), что даже по нику понятно, это гетера-куртизанка, то есть проститутка, в переводе с древнегреческого.

    Но друг не читал ни Ефремова, ни Бальзака. И доказывает отсутствие ее материальной заинтересованности элементарно и наглядно – вступает с ней в переписку. С моей анкеты. И она отвечает. И что-то спрашивает в свою очередь, а он, притворяясь мною, дает ответы от моего имени.

    Беседа доходит до обмена номерами. Мой друг «Вергилий» достает свой мобильник, предполагаю, для того, чтоб занести ее номер в контакты и написать в ответ свой. И до меня слишком поздно доходит, что обычно человек свой номер сотового помнит наизусть. Я хватаю его руку с мышкой уже после того, как оказывается нажатой кнопка «Отправить» и на экране в окне диалога вижу не его, а мой номер.

— Ну удружил ты мне, молодец! – говорю я ему, давая понять, что недоволен палевом моего телефонного номера.

— Да брось, ерунда все это. Вот у нее дел больше нет, как тебе названивать. Ты сам запиши себе ее номер, будет время, позвони. А там уже как сумеешь.

— Мальчики, вы еще не устали по порно-сайтам лазить? – раздается с первого этажа капризный голос жены. – Мне маме надо позвонить.

— Всё-всё, отключаемся, можешь звонить! – друг разъединяет связь и говорит: — давай не тормози, записывай ее номер, пока жена сюда не поднялась.

    Позвонил я Таис вечером того дня, когда впервые остался ночевать у кузины. Просто от скуки и немного любопытно было, не соврал ли «Вергилий». Беседа была … какая-то скомканная. Я не знал, о чем с ней говорить, она в свою очередь, видимо, поняла, что у меня именно любопытство, а не нацеленность на встречу, тоже отвечала односложно. Наконец, набравшись решимости, выпаливаю:

-А что, если встретимся? Давай завтра?

-Если днем, то могу в обеденный перерыв. Кафе «такое-то», в час дня. Найдешь? На углу «пятой улицы» и «десятого авеню».

-Найду. А как мы узнаем друг друга?

    Смеется:

-Не бойся, узнаем, не потеряемся.

    Узнали, не потерялись. Симпатичная женщина около сорока лет, белокожая, голубоглазая, с мелированными волосами, среднего роста и комплекции, с золотыми часиками почему-то на правой руке (потом еще шутил, неужели Путин так нравится женщинам, давай еще под него прическу сделай). Разговор за обедом и потом за десертом был более оживленным, чем по телефону. Самой запомнившейся деталью для меня стала следующая: у Таис были три дочки: одна студентка, другая школьница, третья еще ходила в детский садик. Сама она работала в какой-то конторе неподалеку, и когда речь зашла о повторной встрече уже с целью уединиться, сказала, что после работы, в 6 вечера будет меня ждать у входа в кафе.

    Было понятно, что надо искать место. Купил местную газету, стал искать. В общем, нашел. Конечно, старался по цене выгадать, потому что на пару часов никто не сдавал, только посуточно. Короче, попал на какую-то глухую бабку – хозяйку, которая согласилась несколько часов посидеть на лавочке, пока я буду ее временным квартирантом. Как она мне объясняла адрес – это комедия почище Камеди Клаб. Я слыхом не слышал о том переулке, где якобы находилось здание, а она почему-то не знала те центральные улицы и проспекты, по которым я каждый день ехал туда и обратно. Начала объяснять по приметам, примерно так: «Милок, ну как проедешь ты ту аптеку, где заведующего при Федорченке (их первый секретарь времен застоя) посадили, тама круглая клумба будет с цветочками, их еще нищие рвуть, да у могилы Неизвестного Солдата за три рублика продають, сверни налево, но не очень налево, а прямо налево, и езжай себе, пока гастроном не увидишь и очередь там большая за водкой стоит, во двор и заезжай. Ой, дура я старая, очередь то при Горбаче была, а сейчас там кооператив, запамятовала название. Да ты спроси у любого, где был гастроном, знамо дело, тебе всяк скажет».

    Но Таис, сидя в машине, рассказала мне и про аптеку, и про гастроном, и показала круг с четырьмя развилками, которые именно так и можно было охарактеризовать – «сильно налево» и «прямо налево», и даже непонятки с названиями улиц стали ясны: старуха их помнила как Ленина, Кирова и Революции, тогда как уже 10 лет они были Столыпина, Распутина и Демократии.

    Во двор заехать не удается, прямо у первого подъезда разгружается грузовик с мебелью. А нам нужен шестой или седьмой, здание большое Г-образное, как раз возле прямого угла буквы «Г». Таис без всякого смущения поднимается со мной на третий этаж, невозмутимо здоровается со старой каргой, которая вылупив глаза изучает ее, надеясь, что это какая-то знакомая и как она будет сплетни рассказывать.

    Получив свою плату и бурча под нос «а вот в наше время такого не было», карга уходит нести почетный караул на лавочке у подъезда, и мы с Таис остаемся одни. Я обнимаю и целую ее. Я глажу ее волосы и тело под тканью одежды. Я тискаю ее грудь и ягодицы. Я заваливаю ее на диван и раздеваю, целуя без разбору все части, попадающие мне под губы. Таис с удовольствием отвечает мне – такими же страстными поцелуями, такими же тисканиями моего тела, и обратным раздеванием. Когда я оказываюсь только в трусах, а она в трусиках и лифчике – не хочется, но надо прерваться – быстренько принимаем душ по очереди.

    И вот уже после душа я голый подхожу к дивану, где сидит голая Таис. Женщина-мать, женщина-жена, женщина-самка. Тяжелые груди немного свисают, но они выкормили троих младенцев; на животе есть растяжки, но она выносила троих детей; массивные бедра и сочная задница не являются эталоном гламурных журналов, но они оберегали дочек в утробе. Таис красива. Как женщина, как мать и как самка!

    Мой член утыкается ей в губы, и Таис охотно начинает сосать. Причем с таким азартом и желанием, будто я самый лучший мужчина на Земле, красотой равный Аполлону и силой Гераклу, будто всю жизнь она только и мечтала обо мне и моем члене в своем рту. Гладя ее волосы и плечи, постанывая и поохивая, даю ей понять, как мне хорошо, и как мне нравится она и ее действия.

    Через несколько минут, ласковым нажатием на плечи намекаю, что уже хватит прелюдий, надо переходить к акту. Таис ложится навзничь, раскинув руки и раздвинув ноги, и несколько секунд, пока я разрываю упаковку и надеваю презик на член, тяжело дышит и вожделенно смотрит на меня и мой член.

    Пиzда у нее мокрая-мокрая, и с первых же фрикций хлюпает будь здоров. Но мы не эстетствующие сибариты, мы трахающиеся мужчина и женщина, и неприличные звуки только добавляют нам страсти и экстаза. В какой-то момент я даже теряю контроль и целую-кусаю ее губы слишком больно, подсознанием улавливаю, что тональность ее писка – это уже от боли, а не от кайфа. От греха подальше убираю лицо в сторону и вниз, целую ее плечи, и иногда чуть меняя позу, сосу поочередно соски, а иногда она сжимает обе груди вместе и я захватываю тогда в рот оба соска.

    Финал уж близок. Задрав на плечи ее ноги, стоя на коленях перед ее лоном, яростно трахаю ее во влагалище. Я не ослышался, она что-то сказала? Первые слова после того, как член был взят в рот.

— Что, что?

— В рот. Дай мне в рот.

    Чёртов гандон, да слезай ты побыстрей, пока я не кончил! Но, хвала Зевсу, успеваю. И резинку снять, и ближе к ее голове переместиться, и в рот ей засунуть. Закрыв глаза, она в упоенье выдерживает несколько последних тычков, и начинает глотать выплескивающуюся лавой сперму. Выражение лица – блаженно-довольное, будто я нектаром кончаю.

    Высасывает все. Держит еще во рту, крутит языком вокруг головки, гладит руками мои бедра. Потом наверное вспоминает, как я ненароком укусил ее губы, тоже легонько прикусывает член, выпускает изо рта, открывает глаза и улыбается мне.

    Сидим плечом к плечу, укутавшись одним одеялом. Так спокойно и уютно, без всяких слов. Потом я приношу ей кофе в постель. Звучит, да? Поставил чайник, залил кипятком кофе из пакетиков, принес из кухни табуретку и поставил на нее чашки и пепельницу (старая мегера, говорящая курить только на балконе, пусть станет добычей Сциллы или Харибды). Ничего сложного, но ведь – звучит! Он мне принес кофе в постель, может похвастается подружкам. Может и нет. Но приятно делать приятное такой приятной женщине!

    Курим и пьем кофе, тоже большей частью молча. Ну конечно не совсем онемели, что-то про дочку младшую она рассказала забавное из садика, чем-то таким и я поделился о своих детях. Еще помню, она вроде говорила, что два мужа у нее было, но то ли первый умер, а со вторым развелась, или наоборот, — уже не помню, да и какое имеет значение?

    Секс на 1-2 раза – какая хорошая придумка. Но если 1 раз у нас был, то где же 2? Словно услышав мои мысли (честное слово, я ее ни к чему не сподвигал, и был даже готов, если она скажет, что ей пора – одеваться и уходить), она вначале просто приникла головой к моему плечу, потом к груди, потом к животу, ну а потом, ясное дело – ртом к члену.

    Сейчас он не такой «звенящий кедр», когда я выходил из ванной, надо над ним поработать, чтоб стал годен для эксплуатации. Таис добросовестно работает, вначале склоняясь боком, потом встав на коленки. И когда после поглаживания волос, почувствовав крепость, я слегка оттягиваю ее за волосы, она понимает, что опять-таки прелюдия окончена, пора трахаться.

    Удерживаю ее при попытке лечь, то есть фиксирую позу «на четвереньках»: она на диване, я стою возле. Расправив презик на члене, до вставления щупаю рукой ее клитор и пиzду. Мой прелюдия стала и ее тоже – мокро, горячо, зовуще.

    Второй акт длился довольно долго, думаю, что Таис пару раз кончила, когда после активного подмахивания вдруг расслаблялась и пыталась соскользнуть с члена и улечься. Я тогда удерживал ее за бедра, некоторое время фрикций не делал, но держа член внутри нее, огибал рукой ее тело и ласканием груди и клитора снова побуждал проявить активность. Но даже «долго» — это не вечно, и теперь уже я нарушил молчание, почувствовав накатывание оргазма:

— В рот?

— Да, да, да.

    Уже без помех с моей стороны соскальзывает с члена, усаживается на диван передо мной, пока я снимаю резинку и бросаю в сторону (привет старухам мойрам от Персея и Андромеды), и финал нашего интима визуально такой же, как и начало: голая женщина сидя отсасывает стоящему перед ним мужчине.

    Мой стон от наслаждения вполне понятен. Но вроде я слышал и ее постанывание. Неужели она такой кайф ловит от кончания в рот? Или мне подыгрывает? Ну и ладно!

    Перекур уже без кофе и в одежде. Таис все-таки прибирает валяющиеся тут и там гандоны и вместе с окурками выбрасывает в мусорное ведро. Ключа у меня нет, старая карга должна согласно договоренности сидеть на лавочке у подъезда. Но если ее нет, ждать ее никто не будет, замок защелкнулся, деньги уплачены, все чики-чики.

    Но она там и даже одна, без всяких соседок-сударушек. Я ей кратко говорю «Спасибо, до свидания», Таис царственно наклоняет голову, старуха желает нам удачи таким тоном, каким желают провалиться в царство Аида.

    Почему-то мне кажется, что если обогнуть букву «Г» по короткой перекладине, мы к машине выйдем быстрее, и мы идем именно в том направлении, а не откуда пришли.

    С каждым шагом мной овладевает какое то «дежавю». Я тут уже был, вот качели детские, вот скамейка с нацарапанным гвоздем народным афиноградским трехбуквенным словом penis. Смотрю вбок – нет, это не сон. В шаге от меня идет Таис – красивая, с блеском в глазах, только что оттраханная женщина. Смотрю в другую сторону — щелк в мозгу – и паззл встает на свое место. Это то самое здание, в котором обитает родственница моей жены, у которой я живу уже второй день. Надо ж было так опростоволоситься – объехать весь город, и подъехать к своему же зданию с другой стороны.

    Лучше бы это было сном. Я бы проснулся – и избавился от кошмара. Навстречу нам с непонятной улыбкой идет обезьяноподобная кузина, то ли злорадно, то ли приветственно, не пойму пока.

— Ой, Таис Геростратовна, Вы ко мне заходили, да? А я на минутку в магазин пошла, свежие булочки купила, пойдем почаевничаем. Зятек, ты не мог разве гостью занять пару минут без меня, куда ж выпроводил, некрасиво-то как.

— Не беспокойтесь, Кузина Кузьминична, я тут у подруги была, и решила к Вам зайти, сказать, что нужна еще справка об отсутствии задолженности, и на этом все, начнем оформление. А дозвониться не смогла. Молодой человек, это ваш зять да, не знал, когда Вы будете, я на словах попросила передать.

— Теть Кузя, я на минуточку зашел, Вас не было, я ж не знал, когда Вы придете. Видите, даже во двор не заехал, там под окнами машину оставил. Таис Геростратовна, я на улицу Аристотеля еду, могу подвезти.

— Да, да, он Вас подвезет, — суетится кузина, делая мне страшные глаза, мол, даже если ей ехать на самую окраину, в квартал «Черных полковников», все равно довези.

— Хорошо, спасибо, мне там рядом. Запомнили – справка об отсутствии задолженности?

— Да, да, спасибо Вам огромное, я обязательно принесу. До свидания! А ты скоро будешь, жена если позвонит, что ей сказать?

— Пусть мне на мобильный звонит, если срочное что-то. А так, скоро буду.

    Еле-еле сдерживая себя, садимся в машину и начинаем истерично хохотать. А ведь могло быть и хуже. Зная болтливый нрав Кузьминичны, не исключается, что она бы встретила нас у другого подъезда, точа лясы с Медузой Горгоновной. Впрочем, если она там так и сидит на лавочке, то увидев, как ее подруга Кузьминична беседует с недавними квартирантами, то как пить дать, приковыляет и поинтересуется, а кто ж это такие?

    Что же еще будет, ой-ой-ой?..