Порно верхний уфалей

О ПугачевеРассказы разных лиц о ПугачевеАнекдоты о бунтовщике и самозванце Емельке ПугачевеЛегенда о пугачевском кладеПамятники и памятные знакиПамятник Пугачеву в СаранскеПамятник Емельяну Пугачеву в МоздокеПамятный знак в станице Пугачевской«Золотые палаты» Пугачева в БердахМемориал в Осе «Землякам-осинцам — участникам Крестьянской войны 1773—1775 гг. под предводительством Е. Пугачева»Памятник в честь защитников города от войск Е.И. Пугачева в КунгуреПамятник Пугачеву в Оренбургской областиПамятник Пугачеву в Черном Яру Астраханской областиПамятные знаки Емельяну Пугачеву в Пензе и УхтинкеПамятный камень Емельяну Пугачеву в КокшайскеМузеи Пугачева и его соратниковДом-музей Емельяна Пугачева в УральскеМузей истории ОренбургаУльяновский краеведческий музейПугачевская башня в Бутырской тюрьмеМузей в городе Оса Пермского краяМузей Кинзи Арсланова в деревне Кинья-Абыз Куюргазинского районаМузей Салавата Юлаева в МалоязеПамять о соратниках ПугачеваУлицы имени Салавата ЮлаеваПамятники Салавату ЮлаевуТеплоход «Салават Юлаев»Бронепоезд типа БП-43 «Салават Юлаев»Орден Салавата ЮлаеваПремия имени Салавата ЮлаеваПамятник Кинзе Арсланову в с. Ермолаево Куюргазинского районаПамятник Кинзе Арсланову в деревне Кинья-Абыз Куюргазинского районаПамятник Канзафару Усаеву в селе БузовьязыБюст Каранаю Муратову в селе СтерлибашевоОперы, рок-оперы и спектаклиОпера «Капитанская дочка» (1911)Опера «Емельян Пугачев» (1942)Опера «Салават Юлаев» (1954)Спектакль «Пугачев» (1967)Рок-опера «Емельян Пугачев» (1978)Хоровая поэма «Казнь Пугачева» (1981)Рок-опера «Капитанская дочка» (2012)Вокально-хореографический спектакль «Пугачевъ» (2018)Музыкальный спектакль «Капитанская дочка» (2019)ПрочееУлицы имени Емельяна ПугачеваПугачевская горка в ЧелябинскеПугачевская пещера в Троицком районе Челябинской областиПугачевский ров (Разоренный мост) в Верхнем Уфалее Челябинской областиПугачевская пещера у города Верхний Уфалей Челябинской областиПугачевские поляна и пещера у озера Тургояк в Челябинской областиПугачева гора на Южном УралеДуб Емельяна ПугачеваЭкскурсионный маршрут «Казачий форпост» в ТроицкеКиновоплощения Емельяна ПугачеваКонверты, марки, значкиСтихи Салавата Юлаева  -->--> 

Время, дёрнулась вперёд — и, медленно стуча колесами, мы поехали. Я приник к щели в задвинутой двери теплушки и стал зырить на уходящие челябинские железнодорожные строения, семафоры, будки, мосты. Через некое время после моего беспризорного обеда заснул на остатках соломы, бывшей в вагоне.Во сне видел слепенького Митяя, ходящего по вагонам пассажирского поезда с жалостливыми песнями:Как в саду при долинеЗвонко пел соловей.А я, мальчик, на чужбинеПозабыт у людей…В ту пору я постепенно становился зверёнышем, сбежавшим из клетки. Нюхом чувствовал опасность. Просыпался при подозрительном шорохе или звуке. По запаху определял приближающееся жильё, даже людей. Дурные человеки и пахли по-особому — плохо. Одним словом, превратился в какое-то чувствилище.Государственный товарНесколько станций с тяжёлыми для моего полупольского уха названиями: Аргаяш, Бижеляк, Кыштым, Маук, Уфалей — я преодолел в своём товарняке почти без остановок, но с некоторыми приключениями.Остановились мы для дозаправки локомотива в посёлке Кыштым (название с двумя нелюбимыми для меня буквами «ы» — звук «ы» в русском языке мне долго не давался). Я решился осторожно вылезти из своей берлоги и сбегать за кипятком, чтобы заварить в котелке, подаренном солдатиками, притыренный в Челябинске чай. Мне довольно скоро удалось незамеченным пролезть через оконце и вытащить привязанный верёвкой котелок.По дороге к кипятку, топая между товарняками, я наткнулся на неожиданное зрелище — железнодорожное полотно и частично межпутье с двух сторон было плотно засыпано пшеничным зерном. Тучи воробьев, галок, грачей, ворон паслись на этом нечаянном халявном торжище. Главенствовали количеством воробьи. Вероятно, в этом месте рванулся или сотрясся прошедший товарняк, гружёный зерном, наградив станционную землю драгоценной съедобой. На эту птичью армаду медленно, задом наезжали вагоны крепких столыпинских теплушек с закованными амбразурами окон, за решётками которых торчали стриженные наголо женские головы, глазевшие голодными гляделками на пиршество птиц. Я не сразу сообразил, что это за поезд. Понял по вооружённым вертухаям, стоявшим в открытом тамбуре последнего вагона.На меня двигался целый состав крещённого крестами государственного людского товара.КитаецПод утро следующего дня мой поезд встал на какой-то узловой станции. В щель, да ещё спросонья, что-либо разглядеть было невозможно. Но я спиной почувствовал неладное. С улицы доносилось мычание коров, топот копыт и щёлканье кнутовища. Я решил срочно выбраться из своей теплушечной тюряги. Оказалось, что испуг спины меня не подвёл. Весь состав, в том числе и мою теплушку, ждало стадо крупного рогатого скота. Станция называлась Уфалей — последняя станция, до которой я доехал челябинским товарняком. На ней всё равно пришлось бы затормозить. Все мои детприёмовские съестные припасы закончились, и с задачей поднадыбать где-либо питание я двинул к станции.Заметив мухомора на перроне вокзала, решил обойти его со стороны посёлка и в нём наткнулся на местный рынок. В ту пору в наших селениях все дороги вели на толкучку. Полупустой, угрюмый базаришко явно не нуждался в моих художествах. Что-то надо было предпринять. Голод не тётка. Может быть, показать вождей в столовке, в Сибири ведь получалось. Хорошо бы узнать, где столовка. Торговые тётки в Предуралье злые, недобрые, спрашивать их бесполезно, могут и легавых позвать. Увидев единственного дядьку среди торговок на другой от меня стороне рынка, я направился к нему. Им оказался старый узкоглазый человек, похожий на казаха. Самое интересное — этот человек торговал

Школьного барака. Все немногочисленные шмотки и необходимые припасы накоплены и сныканы были в родной печке. Харчей удалось собрать более чем на три дня. Вагонные выдры-отмычки удачно перезимовали в подклети старого дома.Поначалу я двинулся в сторону вокзала, но обойдя его, вышел на железнодорожные пути и вдоль них дотопал до зоны формирования грузовых составов с задачей найти поезд, направлявшийся на север в сторону Свердловска или Перми (Молотова). Вся зона оказалась забитой вагонами. Узнать, какие куда направляются, просто так невозможно, необходимо у кого-то спросить, но спросить обиняком, осторожно, чтобы не заподозрили во мне беглеца. Мои данные наверняка уже сообщены по всем узловым станциям. Благодаря карте, висевшей в школе, я знал, что конечными в Челябинской области являются Кыштым, Маук, Уфалей. Хорошо бы поскорее добраться до них. Дело в том, что, пока беглец не выехал с территории Челябинской области, он её собственность. Если бежал из Челябинска, а попался на свердловских или молотовских землях, то сдадут в их ДП — всё-таки севернее, ближе к Питеру.Я стал шастать между вагонами в надежде встретить подходящего человека, который помог бы мне. И вдруг увидел пацанюгу в форменной железнодорожной фуражке старше меня лет на пять-шесть, нёсшего бидон с кипятком, явно посыльного от бригады работяг. Подкатив к нему, вежливо спросил:— Дяденька рабочий, вы не можете сказать, где формируются составы на Свердловск и Молотов?— Я тебе не дяденька, — возмутился пацан, но, видать, клюнул на мое величание.— Простите, но туда должен подойти мой дедко и передать с охраной посылку… А я потерялся — вон всё кругом одинаково.— Для кого одинаково, а для кого — нет, — побахвалился пацанище. — Тебе пофартило: мы там утром работали. Иди назад, откуда я пришёл, до водонапорки. Меж путями увидишь столб с питьевыми кранами. Так вот справа от столба свердловские составы. Смотри осторожно по путям шастай — вагоны-то толкаются…В те далёкие времена почти на всех значительных станциях России между путями, сразу за вокзалом или впереди его, стояли питьевые столбы. В каждом из них в небольшой нишке торчало по два крана с водой — один с холодной, другой с кипятком. На узловых станциях такие столбы ставились для нужд работного люда в местах формирования составов. Кроме кранов с водою в нишке находилась большая металлическая кружка, обязательно прикованная к стенке хорошей цепью, чтобы желатели не смогли унести её вместе с питием. К этим устройствам из остановившихся поездов торопился народ с чайниками, графинами, бутылками, флягами. Часто возникали очереди жаждущих. Лагаши-кондукторы по неписаным законам набирали воду вне очереди.Все теплушки свердловского состава оказались пустыми, но закрытыми навесными замками, и в своё убежище на колесах я попал с другой стороны — через оконце, и то благодаря отогнутому по какой-то надобности одному из металлических прутьев решётки и, конечно, благодаря своей тогдашней худобе и малости. Но если начальники какие вскроют висячий замок и отодвинут дверь, то я — тут как тут. Обратно меж решётками мне сразу не протиснуться… От таких мыслей я даже прихудел. Оставалось надеяться, что мне повезёт, и просить Боженьку, чтобы состав скорее тронулся. Вскоре так и произошло — Боженька помог. Залязгали и залаяли буфера, вся змея вагонов подалась назад, а затем, через малое

Довольный Верхний моется в душе, я слышу, как он весело насвистывает и почему-то незлобно матерится. Странно, в жизни мы оба избегаем мата, а вот его на мат пробивает после оргазма, а меня - только под штангой...

Пока Верхний моется, я, как это чаще всего и случается, всё ещё связан. Мне очень спокойно и хорошо. Все мышцы в тонусе, тело по инерции ещё продолжает потеть, но потихоньку расслабляется, дыхание стало почти ровным. Такое ощущение, что внизу живота был раскручен маховик, который теперь плавно сбавляет обороты. Или сдувается воздушный шарик. Ещё чувствую, что что-то откуда-то из меня продолжает вытекать, но не вижу, что и откуда, поэтому выкидываю мысль об этом из головы, - пусть себе течет.

На душе радостно. Это уже не навязанная эндорфинами эйфория, а безмятежное расслабленное состояние, в котором есть простые эмоции, а мысли затаились и не высовываются. Чувствую себя успокоенным. Ничто не омрачает жизнь. Естественно, я помню про все мои заботы и обязательства, только на время они отошли на границу сознания, куда-то за ширму. Сейчас есть я и мой парень, и я думаю о нём. Если бы я всё время так думал о нём, это была бы любовь. Возникает какое-то странное ощущение нереальности происходящего, кажется, что это происходит не со мной...

Внезапно внимание переключается. Я слышу ритмичное оханье и повизгивание крутящегося в ноутбуке порно. Кто из нас и зачем его включил, уже не помню. Замечаю, что оханье не просто ритмичное, а периодическое, звуковой ряд склеен в кольцо. От этого почему-то становится очень смешно, за этим весельем и застает меня Верхний. Развязывает, помогает мне выпрямиться, встать и добраться до душевой кабины. Мне хочется его обнять, но он слишком свежий и чистый, лучше потом.

Моюсь, смываю с себя пот, смазку и теперь чувствую себя ангелом. Я чист снаружи и внутри, причём в буквальном смысле - из моего ануса до завтрашнего дня не выйдет ничего, кроме смеси из силиконовой и органической смазки. Вытираюсь. Места, куда попала его сперма, сохраняют характерную шероховатость и после душа; мне это приятно.

Возвращаюсь. Верхний что-то готовит, что-то говорит, что-то о важности еды после секса, что-то там у меня хочет смазать "Троксевазином"... а у меня в голове только одна мысль, даже не мысль, а эмоция: мне очень хочется его обнять...

Подумать-полежать:может, правда нам отсюда никуда не уезжать?А иначе даром, что ли, желторотый дуралей —я на крыше паровоза ехал в город Уфалей?И на каждом на вагоне, волей вольною пьяна,«Приму» ехала курила вся свердловская шпана.1999* * *Роме ТягуновуЯ работал на драге в поселке Кытлым,о чем позже скажу в изумительной прозе, —корешился с ушедшим в народ мафиози,любовался с буфетчицей небом ночным.Там тельняшку такую себе я купил,оборзел, прокурил самокрутками пальцы.А еще я ходил по субботам на танцыи со всеми на равных стройбатовцев бил.Боже мой, не бросай мою душу во зле, —я как Слуцкий на фронт, я как Штейнберг на нары,я обратно хочу — обгоняя отары,ехать в синее небо на черном «козле».Да, наверное, все это — дым без огняи актерство: слоняться, дышать перегаром.Но кого ты обманешь! А значит, недаромв приисковом поселке любили меня.1999* * *Не во гневе, а так, между прочим,наблюдавший средь белого дня,когда в ватниках трое рабочихподмолотами били меня.И тогда не исполнивший, в сквере,где искал я забвенья в вине,так, чтоб эти милиционерыстали не наяву, а во сне.Это ладно, все это детали,одного не прощу тебе, ты,бля, молчал, когда девки бросалии когда увядали цветы.Не мешающий спиться, разбиться,с голым торсом спуститься во мрак,подвернувшийся под руку, птица,не хранитель мой ангел, а так.Наблюдаешь за мною с сомненьем,ходишь рядом, урчишь у плеча,клюв повесив, по лужам осеннимодинокие крылья влача.1999* * *Путь до Магадана недалекий,поезд за полгода довезет…ПесняВ обширном здании вокзалас полуночи и до утрагармошка тихая играла:«та-ра-ра-ра-ра-ра-ра-ра».За бесконечную разлуку,за невозможное прости,за искалеченную руку,за черт-те что в конце пути —нечетные играли пальцы,седую голову трясло.Круглоголовые китайцытащили мимо барахло.Тургруппы чинно проходили,несли узбеки арбузы…Не поимеешь, выходило,здесь ни монеты, ни слезы.Зачем же, дурень и бездельник,играешь неизвестно что?Живи без курева и денегв одетом наголо пальто.Надрывы музыки и слезыне выноси на первый план —на юг уходят паровозы.«Уходит поезд в Магадан!»1999* * *Много было всего, музыки было много,а в кинокассах билеты были почти всегда.В красном трамвае хулиган с недотрогойехали в никуда.Музыки стало малои пассажиров, ибо трамвай — в депо.Вот мы и вышли в осень из кинозалаи зашагали подлинной аллее жизни. Оно про летобыло кино, про счастье, не про беду.В последнем ряду пиво и сигарета.Я никогда не сяду в первом ряду.1999(Reply) (Thread) From: eugene_gnostic2007-09-30 02:41 pm (UTC)(Link)* * *На окошке на фоне закатадрянь какая-то желтым цвела.В общежитии жиркомбинатанекто Н., кроме прочих, жила.В полулегком подпитье являясь,я ей всякие розы дарил.Раздеваясь, но не разуваясь,несмешно о смешном говорил.Трепетала надменная бровка,матерок с алой губки слетал.Говорить мне об этом неловко,но я точно стихи ей читал.Я читал ей о жизни поэта,четко к смерти поэта клоня.И за это, за это, за этоэта Н. целовала меня.Целовала меня и любила,разливала по кружкам вино.О печальном смешно говорила.Михалкова ценила кино.Выходил я один на дорогу,чуть шатаясь, мотор тормозил.Мимо кладбища, цирка, острогавез меня молчаливый дебил.И грустил я, спросив сигарету,что, какая б любовь ни была,я однажды сюда не приеду.А она меня очень ждала.1999На мотив ЛуговскогоВсякий раз, гуляя по Свердловску,я в один сворачиваю сквер,там стоят торговые киоскии висит тряпье из КНР.За горою джинсового хламавижу я знакомые глаза.Здравствуй, одноклассница Татьяна!Где свиданья чистая слеза?Азеров измучила прохлада.В лужи осыпается листва.Мне от сказки ничего не надо,кроме золотого волшебства.Надо, чтобы нас накрыла снова,унесла зеленая волнав море жизни, океан былого,старых фильмов, музыки