Люция геращенко порно

Одноэтажное здание, отделанное ракушечником, с арочным входным проёмом и такими же окнами отражало самобытность местной архитектуры. Внутри отделка деревом, овальные столики из слэба* в два ряда. На барной стойке в стеклянных баночках томились в ожидании дегустации изысканные сладости. Хозяйка заведения, пышная маленькая женщина, с безграничным обаянием, пригласила за свободный столик в дальнем углу от входа. Вокруг распространялся запах фруктов, трав и табака. И каждый аромат боролся за первенство.

- Ах, Селим, я в цукатном раю!

- Иди, выбирай, что на тебя глядит, - ответил Селим, усмехаясь и попутно касаясь девушку между лопаток.

Халва нескольких видов, щербет, пахлава, засахаренные фрукты, орехи в глазури и выпечка сводили с ума обоняние и взор. Люция растерялась. Селим, подойдя сзади, наклонился к уху и шепнул:

- Советую попробовать рахат-лукум, они делают его из натуральных продуктов: мяты, барбариса, цитрусов. И вон та марципановая слойка - сплошное удовольствие.

Люция обратила внимание и на цены. Конвертировав в уме манаты на рубли, Люция обернулась к Селиму, сказав вполголоса:

- Тут так дорого!

Селим знал, какая она щепетильная в деньгах, но здесь возмущение он вытерпеть не мог:

- Неважно, заказывай все, что хочешь, я оплачу!

- Но Селим, ты и так много тратишься, я сама куплю, - настаивала Люция.

- Не позорь меня, женщина! – прошипел Селим.

И более не обращая внимания на свою спутницу, заговорил с официантом на азери. Люция ретировалась к заказанному столику. Селим еле себя сдерживал, хотелось наказать златовласую спутницу, насколько она привлекала его, настолько и могла лишать терпения. Почему нельзя просто соглашаться с ним, а при каждом удобном случае вступать в полемику? - снова он задавал себе этот вопрос. Не контролируя свои желания, заказал все, на чем задерживался взгляд. Продавец лишь успевала поднимать брови от очередной просьбы клиента и едва сдерживала улыбку при виде этой загадочной парочки. Селима она знала через второстепенных знакомых, девушку видела впервые и сразу поняла, что она приезжая. От того ситуация её забавляла ещё больше. Она с удовольствием понаблюдает за их трапезой.

Люция ещё негодовала, но подошёл официант с подносом из деревянного спила, сервированным чайной парой, и ей пришлось выдавить улыбку. Расстелив салфетки, поставил блюдца и прозрачные вазочки в виде кувшина. Люция округлила глаза от необычной посуды и взглядом спросила Селима, севшего напротив: «Что это? »

На что он тихо произнес:

- Армуду.

Красивое, но ничего не говорившее ей слово. «Армуду» - она посмаковала его, заметив, что официант изо всех сил пытается быть серьёзным, нахмурилась, от чего тот посерьёзнел, а Селим, наблюдая за резкой сменой эмоций обоих, упал на стол и «забулькал». Потому что смех его именно так и звучал. Бармэн, ушёл за вторым подносом, а Люция, откинувшись на спинку мягкой тахты, терпеливо стала ждать, когда Селим придет в себя. Немного успокоившись, но все ещё улыбаясь, он протянул свою ладонь, цепляя её пальчики:

- Видела бы ты себя со стороны, милая, ты бы тоже не сдержалась.

- Ну да, я же скоморох, надо мной можно потешаться.

- Не обижайся, прошу тебя.

- Даже не надейся! - и показала ему язык.

Снова, как и в тот раз, Селима пронзила вспышка желания. Только намного острее, ведь сейчас он уже познал вкус её плоти.

- Не дразнись, иначе тебе же будет хуже, - серьезно предупредил Селим.

- Хотела бы я проверить насколько хуже, - парировала собеседница, сузив глаза.

- Пей чай, а то остынет, - резко сменил тему Селим.

Иначе они вновь заспорят, а он уже устал от пикировок, ему так хотелось любви.

Стеклянный заварочник с золотым ободком в традиции востока уже разыгрывал в себе пьесу из чаинок и цветов, приглашая испробовать своё творчество на вкус и запах. Люция увлеклась созерцанием этой повседневной, но милой картины. Селим разлил чай сам, дав отбой служащему чайханы. Одновременно кидал в рот орешки кешью в глазури.

- Какой ты жадный и нетерпеливый! – поддела парня Люция.

- Ты будешь удивлена, узнав, что это на самом деле это не так.

Она поняла, что фраза имела отношение к сексу. Боясь продолжения темы, Люция поспешила спрятать взгляд. Собеседник победно улыбнулся. Он её достанет с интимом, как она его достаёт все время разными мелочами.

Попробовав со всех вазочек десерт, Люция не замедлила комментировать вкусы кулинарных изобретений.

- Что тебе понравилось больше всего? – поинтересовался Селим.

- Всё! - она закатила глаза к потолку. - Это амброзия!

- Ха-ха, даже так? Я рад, что нашел еще один способ тебя ублажить, - довольно улыбнулся.

Потом напустив серьёзность, спросил:

- Люция, ты не хочешь сюда переехать?

- В смысле? – непонимающе уставилась на него.

- В смысле жить здесь, - сказал и затаился в ожидании ответа.

Романова открыла рот, но слова не шли. Уткнулась взглядом в дно армуду, дрожащее в руках, пытаясь там найти ответ. Селим тихо ждал.

- Мне нравиться твой город, - Люция подняла взгляд и ответила прямо. - Мягкий климат, в сравнении с домом. Уважительные люди, нет алкоголиков, по-моему, - сказала и улыбнулась.

- Почти. И?

- Селим, я не пойму какого ответа ты ждёшь от меня? – она начала нервничать.

- Откровенного.

Если она скажет то, что он хочет слышать, это будет лицемерием. Врать было последним в ее списке. Правда может задеть его чувства. Схитрила.

- С любимым человеком я смогу жить хоть на необитаемом острове.

Она не сказала что с ним. Но Мансуров и этим остался доволен. Заметно расслабился и потянулся наполнить себе стакан.

- Мне так нравятся эти чашки. Я не знала, что в среднеазиатских странах они так популярны.

- Да, эта форма берет корни из далекой древности и напоминает фигуру прекрасной девушки востока. И потом из неё удобно пить горячий напиток. Внизу остывает медленнее, чем вверху.

- Эстетика тонко перекликается с функциональностью, – добавила Люция с улыбкой, доставая из грез спутника.

Потому, что до этого неотрывно смотрел на её грудь. Люция смутилась от проскользнувших мыслей в голове и зацепилась взглядом за его ладони, которые страстно и нежно держали стеклянную чашу, будто любимую женщину. Резко оторвала взгляд и наткнулась на коричный взгляд его глаз. Замерла. Куда бы она не смотрела, нигде не было спасения. Везде находил её его острый пытливый взгляд, откровенное слово, хваткие, но нежные руки. Эти руки завладели ею и потянули на себя, не успела она одуматься, как он перегнулся через стол, ощутила влажные горячие губы со вкусом трав и сладостей на своих устах и восприятие мира померкло.

- Я безумно тебя хочу! – прошептал он в губы, но нашёл силы оторваться.

Люция откинулась на софу, пытаясь прийти в себя. А Селим уже расплачивался по счету. Будто его совсем ничего не трогало в этом мире, в этом зале. И ощутила свободу, когда в её лицо полыхнуло жаром июньского дня.

Не пытайся узнать,

что хранит армуду.

Ответ в твоём сердце живёт.

слэб* - тонко спиленная часть дерева с интересным узором

ВСЕ КАРТИНКИ И МУЗЫКАЛЬНОЕ СОПРОВОЖДЕНИЕ ГЛАВ ТОЛЬКО НА САЙТЕ ЛИТМАРКЕТ

Люция, уставшая от собственных протестов, молчаливо снесла заботу нежных сильных рук Селима, когда тот её извлек из машины и отнес в дом. Девушка доверчиво положила голову ему на плечо и прикрыла веки. Селим удивленно скосил глаза, улыбнувшись, горделиво понес желанную ношу на второй этаж. Опустив на кровать, спросил о самочувствии.

- Все хорошо, твой доктор меня реанимировал.

- Я рад, что никаких серьёзных повреждений.

После минутной заминки, Селим вынырнул за дверь. Но долго Люции ждать не пришлось. Девушка по-быстрому приняла душ и заканчивала пропитывать влагу на коже, когда услышала, как он вернулся в комнату. Волнение и радость одновременно всколыхнулись. Накинув тонкий халат, девушка осторожно выбралась из ванной и умилилась увиденному: Селим, стоя к ней спиною, раскладывал с подноса чашки с чаем на столик. Услышав её движения за спиной, чуть напрягся, на секунду остановив занятие, но не поворачиваясь продолжил сервировку скромного ужина. В этот банальный момент, собрав пережившие эмоции дня и накопившиеся за время отпуска, Люция вдруг поняла, что она сходит с ума от этого красивого и заботливого, хотя и дерзко-ревнивого мужчины. Осознание этого факта буквально ослепило. Селим успел сканировать её эмоции: образ домашней женщины в его обители, ее ближайший отъезд и понял, что в эту ночь он ни за что не оставит её одну в спальне. И даже если отец ворвется домой, он выдержит его гнев. А если Люция не допустит его на свое ложе, он, как верный вассал, будет спать на пороге, но не где-то за пределами. Она казалась ему слишком беззащитной, слишком желанной и своей. А свои вещи он всегда держал при себе.

- Дорогая, я приготовил тебе мятный чай. На случай голода есть и бутерброды, - и щедрым жестом указал на столик, маня.

- Я очень благодарна тебе, Селим за все, что ты для меня делаешь, и с радостью приму твои заботы, - присев на постель, принялась за трапезу. - А ты почему не ешь?

- Не хочу, лучше покормлю тебя.

Ей стало неловко под его пристальным взглядом, но спокойствие обстановки и гармония между ними возбудили аппетит.   Мягкий сыр с листьями салата и помидором на темном хлебе имели фантастический вкус, а чуть горячий ментоловый с каркадэ напиток приятно утолял жажду.

- М-м-м, как вкусно, Селим! Не знала, что ты можешь так вкусно готовить!

- Могу, - коротко отделался юноша, а сам подбирался к её призывно выставленным щиколоткам, от которых он еще там, на горе восстал. А завладев, стал медленно массировать стопы, поглаживать кожу. И так гипнотически смотреть на предмет своего обожания, что Люция рассмеялась нарисованной картине:

- Знаешь, на кого ты сейчас похож?

- Даже гадать не хочу.

- На самца богомола, который в жажде случки приносит подношение самке и пока та трапезничает, он проворачивает своё дело.

- Может быть, - и загадочно улыбнулся, не отнимая рук и продолжая пробираться выше.

Люция не была против такого метода соблазнения. Она устала за сегодняшний день, и сейчас расслаблялась от его поглаживаний, ласкающего взгляда и напитка из трав. Селим, добравшись до края халата, сдвигал его полы выше, медленно, игриво, давая шанс отступить. Люция, затаив дыхание, наблюдала за каждым его движением, боясь сбить настрой. Селим, остановился в предвкушении картины, что немедленно ему откроется. Собрав дрожащие пальцы в кулаки, резко распахнул полы и выдохнул доселе задерживаемый воздух. Люция просто упала на постель, представляя свою наготу завоевателю.

- Люция, я хочу медленно тобою наслаждаться, изучить каждый закоулок твоего божественного тела, если ты мне позволишь, потому что каждый раз меня охватывает безумие и я забываю о прелюдии, - он вопрошающе посмотрел в её сосредоточенный на нем взгляд.

- Позволю, - прошептали пересохшие губы в ответ.

И почувствовала, как лобок, прикрытый тонким лиловым трикотажем, опалило жаром его ладони. Вздрогнула. Он поводил медленно кончиками пальцев по краям резинок, посылая волны лихорадки по всему телу. Ладонь сменилась губами.

- Как я мечтал узнать твой сокровенный аромат, - шептал он в перерывах между поцелуями ее бедер. - Ночами не спал, а лишь рисовал самые развратные фантазии на твой счет.

Захватив зубами резинку трусиков, стал спускать их, девушка подалась всем телом ему навстречу, помогая освободиться от одеяния. Его цепкие пальцы впились в её крепкие ягодицы, сжимая до боли от неистового желания. Люция вскрикнула. Селим попросил прощения, но отпустить не смог. Она вцепилась в копну его волос от желания и желая отомстить, и это понравилось обоим. Он зарычал и слегка прикусил её живот. Она хотела вырваться, но он грубость сменил на нежность, лизнув укушенное место, расслабляя бунтовщицу. Люция откинулась назад, утопая в подушках, пряча от стеснения лицо. В этот раз все было противоположно: медленно, воздушно, бережно. Он как будто приносил раскаяние за все предыдущие разы соития. А Люция наслаждалась его тактичными ласками. Прогибалась, когда просили его ладони, покорялась, когда требовали. Издавала мурчащие звуки, подстегивая на новые завоевания своего тела.

- Ты истинная кошка, Люция, - высказался Селим, когда она, увернувшись от его рук, плавно перекатилась по кровати и игриво выставив ягодицы, кокетливо засмеялась.

Он больше не мог терпеть её игрищ. Она испытывала его терпение. Билась только одна мысль: об обладании этой женщины-кошки.

- Ну всё, Мурка, прекращай бездушничать.

И, захватив её бедра, укусил за ягодицу, ту, что не повредилась при падении, и, наоборот, зацеловал место ушиба второй. Перевернул к себе лицом. Увидев лишь озорство в глазах и скрытое желание, ринулся в атаку. Поймав губами её губы, прикусил, обведя языком их контур, принялся нежно лизать гладкий рот. Она хотела вытолкнуть его языком, но поймалась, как рыбка на крючок. Он умело сплел свой язык с её и понес в мир неистовства и удовольствий. Лишь почувствовав толчок меж бедер, слега пришла в себя. На миг. Открыла веки, смешав небеса своих глаз с его горьким шоколадом. До предела возбужденный, он все ещё ждал, когда она взмолиться, но Люция так истосковалась по наслаждению, что не желала выпускать на волю птицу счастья, растягивая удовольствие. Она стонала и металась, шептала милые слова, перемежая их с непристойными, от чего Селим приходил в крайнее возбуждение. Не выдержав долгой пытки, он пропустил свою ладонь между их лобками, немедля отыскав набухший бутон, нажал, обвел кружком. Она вдруг встрепенулась, замерла и, не удержавшись на вершине страсти, покатилась вниз, сопроводив свое падение эмоциональным взрывом. Селим с восторгом наблюдал за ее сексуальной агонией. Немного спустя, вернув ее в реальность, отстранился, нависая над Люцией и довольно улыбаясь, медленно разглядывал её милые черты. Наткнувшись на отрезвевший взгляд её синих глаз, посерьёзнел. Пристально посмотрев в их глубину, тихонько произнес: "Я люблю тебя!" - всего три коротеньких слова, но сколько в них было чувств, доверия, признания, благоговения. Люция, приняв их, прикрыла глаза, открыв, призналась откровенно:

- Я тоже тебя люблю, Селим!  

От услышанного он содрогнулся, припал к её губам, вложив в свой поцелуй всю душу без остатка.

- Коварная, что же ты сделала со мной?!

Она хихикнула в ответ, закинув ладони ему за шею, притягивая на себя. Взяв инициативу в свои руки, заставила его перевернуться на спину, уселась сверху и с довольным видом приступила искушать. Её распущенные волосы щекотали ему живот и грудь, пальчики находили уязвимые места, вызывая рябь на коже. Селим хихикал, просил прекратить, но эти ласки обоих ещё больше распаляли.

- Люция! Прекрати, я на пределе, давай скорей люби меня.

- О, нет! Ещё не время, ещё чуток терпенья.

И, взяв в ладони напряженный член, к нему дыханьем прикоснулась. Его хозяин застонал. Поощрённая его реакцией, продолжила исследовать объект. Селим, запустив в копну ее волос ладони, пропуская между пальцев их, то стягивая сильно, то отпуская.

-  Люция, - через силу прошептал. - Я сейчас кончу, поднимись, дай мне тебя поцеловать.  

Он резко её приподнял, насаживая на пенис, услышал только, как она охнула в ответ, и притянул, зажав в объятьях, впился в губы, не давая отступить. Люция инстинктивно стала двигать бедрами, отыскивая нужный ритм. Все еще возбуждённая, она мгновенно ощутила спазмы и он, долго сдерживая себя, с радостью отдал свой горячий источник, заполнил ее недра.

- Что это было, Селим? - утомленная, но довольная спросила Люция, продолжая лежать у него на плече.

- Оргазм!

- Это я и так знаю, - шлепнув шутника по плечу. - Что еще ты ощутил?

Он покрепче прижал её, поцеловав в висок и виновато заглянув в глаза, сказал:

- Что кончил в тебя, так что бегом в душ, мыться!

А мысленно добавил “ Как мне тебя теперь отпустить?”

Никогда не доверяй

коварной самке богомола.

Надо мной, протягивает зажженную спичку. - Мы-то старые други, понятно, а ваши что думают? Затягиваюсь сладковатым дымом, пожимая плечами, и смотрю ему в глаза поверх очков. - Всё ровно. Наши в теме. Кто хотел отвалиться, тот отвалился. Да и союзники нужны. Ножевики рассказывали, что уже пару раз был жесткий замес. Альтус кивает. - И нас прощупывали. - И кто же, если не секрет? - Да так, хуйня, - пожимает плечами. – Пизды получили и отвяли. Гопники какие-то. Я тушу беломорину и закуриваю сигарету. - М-м-м, ясно. А по спецухам у них что? - Говорю же: хуйня, - усмехается вампир. – У одного, правда, неплохо выходило ножички метать, доставая из воздуха. - Выходило? - Не доябывай, Артемий. Живы там все. - Ясно… Когда собираемся возвращаться в точку, Альтус останавливает меня. - Слушай, и не докапывайся до Люции. Она тоже ничего не скажет сверх этого. - В смысле? – я включаю дурака. - Сегодня она хочет к тебе, развеяться. - Вот как? Она сказала? - Просто знаю. Просто запомни мои слова. Заходи лучше на неделе, поговорим нормально. - Добро. К слову, у вас есть чего на обмен или продажу? - Найдется. Ты заодно поспрашивай у своих: мы ищем кое-что. - Например? - Палец, - отвечает Альтус. – Запомни. Из-за открытой двери высовывается мордашка Люции – легка на помине: - Ну, вы долго еще? Без вас скучно. После еще пары стопок Альтус играет свою новую песню, Люция ему подпевает. Мы аплодируем. (от автора: приведу текст песни, как его тогда услышал, так-то за женский вокал отвечает Лина. Музыка и текст – Lestat Division) Люция: - Да, не знала я тогда, Существует ли судьба? Шелестела в парке мертвая листва. Рядом двое шли в холодный дождь. И звучат жестокие слова. Альтус: - Бьёт-колотит нервы дрожь. Альтус: - А она? Люция: - Исчезает навсегда… Припев: Видишь вокруг этот белый кисель? Эй, капитан, мы крепко сели на мель! Хлещет яро вода из пробитого днища. Но у нас есть вино. Наливай же, дружище! Альтус:- Под зонтом, прижавшись тесно. Хоть и дождь, слезам не место. Как потом бессильно в кресле Пил вино и вспоминал. Осень, милая! Ведь честно, Целовал и трепетал! Люция: - А она? Альтус: - И прекрасна и пьяна! Люция: - И холодным поцелуем Ветер злобный в сердце дует. Этот дом давно пустует. Я другому отдана! Друг любезный, ты ревнуешь: Слёзы, боль и темнота. Альтус: - А она? Люция: - Ледяная пустота! Припев: Видишь вокруг этот белый кисель? Эй, капитан, мы крепко сели на мель! Хлещет яро вода из пробитого днища. Но у нас есть вино. Наливай же, дружище! Люция: - Ночь, вино, стихи звучали. Мы вокруг не замечали, Даже если и встречали, Из знакомых никого. И обрушились печали У подъезда моего. - А она? Альтус: - Мне

Люция проснулась поздно, позволив себе подольше понежничать в постели. Спешить было некуда. Набрав в ванную воды с ароматной пеной, погрузилась в бархат её объятий и думы. Масло лаванды действовало расслабляющее. Люция неоднократно вспоминала момент завершения вчерашнего вечера. Она и он понимали, хотя никто не решался признаться вслух, насколько их тянет друг к другу. "Это к лучшему, что Селим уехал. Пару дней разлуки охладят пыл и расставят по местам пережитые события." - пронеслось в мыслях.

Сегодня Люция решила посвятить день прогулке по городу. Хотелось без помех заглянуть в бутики, побаловать себя шопингом. Когда они были в ресторане на прошлой неделе с друзьями Селима, Люция разговаривала с девушками из компании, тогда они обменялись номерами телефонов. Она планировала встретиться с кем-то из них и расспросить, чем восточные женщины заполняют свой досуг, как балуют себя и что в целом применяют, чтобы выглядеть свежими и красивыми. Сегодня как нельзя кстати выдалась подходящая возможность без ущерба внимания Селиму.

Девушки, Мирель и Нари пришли в восторг, что их откровения напечатают в дамском журнале и с радостью согласились встретиться в обед в кафе.

Для встречи Люция решила одеться в романтическом стиле, но не фривольном: пышного кроя юбка по колено, в ярком канареечном цвете так гармонирующем с солнечным городом и белая трикотажная блуза с провокационной надписью: “Я как шампанское игривая, но могу и в голову бить”. Волосы связала в узел на затылке. Солнечные очки для сокрытия сапфировых глаз. Осмотрев себя в зеркало, и довольная своим летним нарядом, сбежала вниз. На кухне было пустынно. Выйдя во двор, заметила хозяйку, работающую в эти утренние прохладные часы на клумбе. Люция немного нервничала, после вчерашнего неудачного завершения ужина и Урсуле могло показаться, что гостья не уважает гостеприимство и сбегает из дому вот таким способом.

- Доброе утро, ханум Урсула, - вежливо, но с опасением произнесла Люция.

- Доброе утро, дорогая, - ласково ответила та, - как спалось?

Но, заметив выходной наряд девушки, теплоту в глазах сменило волнение. Её взгляд так и спрашивал: «И куда ты собралась? »

Люция поспешила успокоить госпожу:

- Я прогуляюсь по магазинам женских штучек и потом у меня назначена встреча с Мирель и Нари.

Это объяснение успокоило Урсулу.

- А как же завтрак? Девочка, ты ведь голодна.

- О, не волнуйтесь, я перекушу в городе.

Хотела было добавить, что после вчерашнего сытого ужина не хочет ещё есть, но упоминание о нём сразу бы навеяло и другое, нежелательное. И потом хотелось поскорее скрыться из дому из-за боязни встретить Али. Она ещё не знала как он будет реагировать на неё в оставшиеся до отъезда дни.

- Ну, иди детка, развейся, - по-матерински заботилась женщина.

- Благодарю Вас за всё.

И уже почти скрывшись за углом дома, услышала комплимент:

- Ты чудесно выглядишь, милая, береги себя, а то сын мне не простит, сели тебя украдут, пока он отсутствует! - и хохотнула.

Люция, обернувшись, с улыбкой на устах, парировала:

- Что вы! Никому не позволю даже взглянуть на меня! - дружелюбное завершение утра было бальзамом на раненную растревоженную душу.

Девушка не воспользовалась транспортным средством, а с удовольствием пошла по городу пешком. День только разгорался, жара ещё не была утомительной, а прохожие мужчины, хотя и обращали внимание, но никто не переступал границ приличия. Это радовало.

Открытое кафе под символичным названием «Рахат-лукум», что в переводе с арабского означает «сладость для горла», располагало к себе яркими полосками зонтиков и в тон им скатертям, на круглых столиках. Люция почувствовала себя пчелкой, соблазнённой радугой цвета и ароматом изысканных сладостей. Пришла на встречу первая, удивительно легко отыскав открытый павильон. Выбрав местечко на тени и окружении зелени, разложила блокнот и стала ждать прихода девушек. Официанты, мужчины, один юный, другой немного постарше, немного заволновались, заметив посетительницу славянской внешности да ещё с папкой в руках. Переговорили между собою, видимо решая, кому из них принимать заказ. Подошёл мужчина постарше. Люция прочитав замешательство на лице, помогла начать разговор, обратившись на русском:

- Добрый день, - произнесла она, улыбаясь.

- И Вам доброго дня, - вежливо, почти без акцента отозвался официант, всё ещё заинтригованный своей посетительницей, по-прежнему пребывая в замешательстве, не зная, что предложить девушке.

Люция довольная собой, ждала, когда собеседник проявит смелость. Наконец он откашлялся и спросил, что леди желает заказать.

- Я бы хотела газированной воды или сок со льдом, если можно.

- Да, да, конечно! Сок какой желаете? – волнительно спросил официант, готовый принести саму лампу Алладина.

Люцию так и подмывало попросить что-нибудь необычное, например, кактусового или сока из кивано, но решила, что её юмор могут не оценить и заказала яблочно-виноградный.

- Что-то ещё?

- Да, если есть салат из свежих овощей. На ваш выбор.

Мужчина кивнул и удалился, на ходу заговорив со своим младшим помощником. Она поняла, что разговор был о ней. Отвернувшись, открыла записную книжку, начав набрасывать кое-какие для себя заметки. Увлеклась и не заметила, как подошёл теперь уже юный официант с её заказом. Люция наблюдала, как он ловко орудует руками, расставляя её скромный полдник. Вместо одного салата она заметила два. Вопросительно посмотрела на служащего кафе. Тот улыбнулся, обретая уверенность, будучи на своей территории:

- Мы решили предложить Вам пару, на случай если какой-то не понравится, - с заметным акцентом проговорил ресторатор.

- О, не стоило беспокоиться, я непривередлива и ни в коем случае не посмела бы обидеть вкус вашей трапезной.

Хотя она и слукавила, потому что мнила себя настоящим гурманом в гастрономии. Официант чуть помедлил, не желая уходить. Люция забеспокоилась, спросив:

- Что, оплата вперёд?

Он резко замотал головою:

- Нет! Нет! Приятного аппетита.

Тут подошли Мирель и Нари и вокруг сразу все зашуршало, заволновалось.

- Салам, Люци, прости нас за опоздание.

Они по очереди склонились с поцелуем, говоря наперебой извинения, оправдания, делясь событиями последних минут. Люция с любопытством наблюдала за эмоциями на их лицах, бурной жестикуляцией и пыталась понять о чем они говорят с официантом. По всему было видно, что все хорошо знакомы. Да, здесь всегда создавалось впечатление, что каждый встречный кому-то приходиться родственником или как то иначе близок. Приняв их заказ, юноша удалился и девушки обратили всё своё внимание к гостье.

- Ты давно пришла? – спросила Мирель.

Она была более общительна, чем её подруга, тараторила без перерыва и всегда улыбалась. Любила носить яркие воздушные одежды и много бижутерии. Сейчас её серьги в несколько рядов совмещённых колец, так и колыхались в такт кивания её головы. Нари, напротив, была сдержанна, утончённо одета и говорила по существу, чем притягивала не меньше своей подруги. Все эти наблюдения Люция фиксировала в своей памяти, чтобы в своей статье четко отразить сущность милых женщин современной Азии.

- Не волнуйтесь, я ждала не долго. Но уже успела сделать заказ. Сначала хотела дождаться вас, но хозяева ресторана так на меня смотрели, что мне пришлось с ним поспешить.

На что девушки рассмеялись:

- Да они смотрели на тебя, а не в ожидании твоего заказа.

- Ой, перестаньте, что на меня смотреть - обыкновенная девушка! - гостья смутилась и даже разозлилась от пристального внимания к своей персоне. – И потом я не для этого сюда приехала.

Мирель хотела было продолжить делать комплименты, но Нари, тонко чувствующая настроение человека, осекла подругу, перевела разговор:

– А, кстати, где тот, ради кого ты здесь?

- У Селима внеплановая командировка. Вечно у мужчин эти срочные загадочные отлучки! – недовольно высказала Люция.

- И он оставил тебя одну?! – недоуменно воскликнула Мира.

- Почему нет? Я что, не в состоянии выйти в цивилизацию без его присутствия? – Люция не понимала их удивления.

- Да нет, не в этом дело… - и, переглянувшись, свернули тему.

Просто удивились, как он отпустил её гулять по городу. По меньшей мере, это было не похоже на их друга. Но, оставив новую знакомую в покое, нашли более интересующую их тему, о женских слабостях.

Салат «Бакинская бухта», не смотря на необычный ингредиент: сельдь и красная икра в купе с овощами пришёлся по вкусу Люции. А «гранатовый браслет» традиционный, включающий зерна, одноимённые названию салата оценили все девушки. Они кушали и общались, шутили и говорили на серьёзные темы и как будто были знакомы с детства. Не смотря на различия в воспитании, религии, культуре и быте, что их окружал. Двое парней, что занимали соседний столик, влекомые женщинами-бабочками, яркими и веселыми, решили спросить позволения присесть рядом. Люция нахмурилась. Ей совершенно не хотелось, чтобы в их тесный кружок кто-то вторгался. Хотя она и узнала все, что её интересовало, но чужаки есть чужаки. Подошло время десерта и подсевшие юноши вызвались угостить прелестниц мороженым. Люцию смущало пристальное внимание молодых мужчин, хотя и вели они себя вежливо.

- Красавица, - обратился к Люции мужчина, что был повыше, - откуда вы? Такой редкий цветок в наших краях…

Он пристально всматривался в её рыжеватые локоны, что ветер успел развеять, фарфоровую кожу с легким налётом загара. А прочитав надпись на футболке, не сдержал удивленного смешка. Люция чувствовала, что проваливается в зыбучие пески и уже почти начинала жалеть, что пошла одна на встречу. Если дойдет до Селима сегодняшний случай, гневу его не будет конца. Она это нутром чуяла. А Мирель, не замечая настроения русской подруги, с азартом игрока жадно наблюдала разыгрывающуюся сцену.

– Люция из России, - подсказала она.

На что была одарена предупреждающим взглядом славянки.

- О! – воскликнули парни, - У вас самые красивые женщины на планете! Ну что за счастье нам сегодня улыбнулось.

Они говорили наперебой, перемешивая слова тюрского и русского.

«И оно сейчас отвернётся от вас» - злорадно пронеслось в голове Люции.

Казим, как представился один из парней, долго искал её взгляда, а поймав, открыто спросил можно ли познакомиться ближе и начать ухаживать. Люция не понимала, почему девушки подыгрывают незнакомцу, ставя её в нелепое положение. Или это была своего рода проверка на верность Селиму. Тут Люция откинулась на спинку кресла, обретая былую уверенность, поиграла взглядом, не торопясь с ответом и ласковым голосом выдала:

- Вынуждена вас разочаровать, - добавив к имени слово «муаллим», - но я не свободна. Да и подумай сам, как такая девушка может быть одна?

Непонимание, разочарование и толика зависти к сопернику: все эти эмоции успела прочесть она на лице минутного ухажёра. Но он быстро взял себя в руки, выразив восхищение вкусу невиданному конкуренту.

- Простите, что позволил себе вольность. И если примите мои извинения, то с компенсацией в порции десерта.

Он так искренне сожалел, что Люция не стала его огорчать отказом и с улыбкой согласилась принять прохладное лакомство. Ваниль, тонкая легкая, так напоминавшая о Востоке и фисташки, отражение жарких краёв вызвали добрую серию выхода эндорфинов, поднимая настроение на былую высоту.

По дороге домой, заводная Мира предложила зайти в бутик национальных костюмов женщин востока. Люция с радостью согласилась.

Гостья смотрела на витрины и глаза её восторженно горели. У неё возникло ощущение, что она попала в сказку «Тысяча и одна ночь». Здесь в изобилии висели костюмы этнического направления, всевозможные ткани для индивидуального пошива, сандалии и туфли, как на плоской подошве, так и на шпильке. И масса разнообразных аксессуаров. Во всей одежде чувствовался восточный колорит. Весь цветовой спектр, теплые и холодные оттенки, нейтральные и классический черно-белый цвет, наполнялись изысканным неповторимым рисунком ткани: парча, дамаск, атлас, шифон, газ, каждый по-своему приятные на ощупь устраивали проблему выбора. Девушка очнулась от ступора, когда её подруги начали тыкать в бок и хихикать.

- Что?!

- Люц, надо видеть твои глаза, хочешь дам зеркало? – подшучивая спросила Мирель.

- Перестань, - запретила издевки Нари, - лучше поскорее примерь что-нибудь.

И подтолкнула иностранку к действию.

Продавец, ухоженная дама, с большим бюстом и ярким макияжем, стояла в ожидании подходящего момента и теперь активно начала предлагать фасоны и цвета, поинтересовавшись предварительно о размере покупательницы.

Шальвар-камиз состоял из трех частей: шальвары (брюки) были как широкие, так и узкие, камиз-туника с разрезами по бокам и дупата–платок или шарф, одеваемый поверху плеч. Люция примерила около десяти костюмов и каждый по-своему ей приглянулся. Красно–коричневые, желто-зеленые, розово–лиловые и цвета бирюзы, и в каждом наряде она выглядела потрясающе. Остановила выбор на двух вариантах: цвета весеннего луга с фиолетовыми и серыми включениями по рисунку из цветов и бабочек. С короткими рукавами камиз и облегающими брюками. Этот яркий костюм, так шедший к её рыжеватым волосам, годился на дневной выход и на празднично-вечерний. Другой же был ему противоположность во всём. Легкий, полупрозрачный шифон ясно-голубого цвета с розовыми «лапками» по карнизу блузы и рукавов. Широченные шальвары, струящиеся при ходьбе, вызывали блаженные ощущения у носящего их и приковывали взгляд смотрящих. Этот костюм гармонировал с её глазами и годился как раз для исполнения танца.

- Люци, у нас идея, - и девушки переглянулись, - мы готовим номер на выпускной в универе о принцессе Будур. Хотим тебе предложить принять участие. Твоя необычная внешность только добавит изюминку в наш танцевальный номер.

- Но я ведь не готовлюсь, завалю программу, - разочарованно произнесла Люция.

- Не волнуйся, пару репетиций, и ты всему научишься. К тому же ты будешь только танцевать, один эпизод и никаких других ролей.

Мысли вихрем пронеслись в возбужденном мозгу славянки, очень хотелось поблистать в таком красочном наряде, ощутить всю магию танца, проникнуться духом востока. В тайне она всегда мечтала об этом. Оставалось только одно «но» - это одобрение Селима. Хотя она и не принадлежала ему ни в одном мирском смысле, но все же чувствовала что в этом щекотливом вопросе необходимо его голос.

- А когда выступление?

- Через несколько дней.

- О! Так скоро!

- Ну, ты решайся, соглашайся, - стала просить Мира, - и завтра мы уже репетируем.

Девушка в избытке чувств, схватила ладони Люции, умоляя согласиться.

- Хорошо, - рассмеялась от настойчивости гостья, - я согласна.

А мысленно добавила: «Буду танцевать, если раньше меня не запрёт под замок Селим! ».

К Мансуровым в дом она уже явилась под вечер. Подходя к воротам, вдруг ощутила, как накатывает грусть. Ведь Он её там не ждал. И показалось таким бессмысленным нахождение здесь. Одной. В незнакомой местности, среди чужих людей. Хотя все добры и приветливы. Комната стала безликой, равнодушной. Ничто в обстановке не напоминало о том мужчине, к которому она так сильно привязалась за эти дни. Схватив телефон, набрала сообщение на его номер, признаваясь, что скучает и очень ждет возвращения. Сам он не звонил, возможно, что попросту не было времени и ей не стоило навязывать свои чувства. Позвонила сестре и в редакцию журнала, коротко сообщив о своих делах и расспросив о том, что творится на работе и дома. Удивилась тому, что заботы об оставленных делах дома её сейчас волновали меньше всего.

Селима отвлекали чрезмерная занятость, но как только разгружались мысли, то они непременно возвращались к милому образу, ожидавшем его дома. От переполненной чаши ощущений он вздрогнул. Сладостным теплом наполнилось тело. С ним впервые такое. Он помолился о скорейшем возвращении. Эмоции явно отразились на его лице, что не укрылось от проницательного братца. И, не успев их скрыть, не успел и увернуться от шлепка по плечу. Даже покачнулся, не устояв на месте.

- Да, брат! Ты влип! – огласил приговор Сулейман, - прямо по маковку!

- Ты о чём? – грубовато спросил Селим.

- Не о чем, а о ком….

Больше всего Селиму не хотелось выдавать своих чувств кому либо. Их может увидеть лишь один человек. Та, кому они предназначены.

- Иди, работай, халтурщик!

На что в ответ Сулейман громко расхохотался, для полного эффекта приложив руку к сердцу, изобразив, как оно выскакивает. Брат явно провоцировал. В прежние времена это был повод к потасовке, сейчас же его совсем не задевали подобные жесты.

В минуты одиночества

Ты понимаешь,

Кто так необходим тебе.