Знакомства для некрасивых

Мурманского берега, разглядываю эту толпу на пароходе, завожу знакомства. Тут есть норвежцы с благородными германскими лицами, есть несколько зырян – великанов в самоедских костюмах, красивых, но плутоватых, есть русские поморы и смесь из финских племен, лопарей, финнов, карелов, всех этих прозябающих на Крайнем Севере некрасивых племен; многие из финляндцев и лопарей совсем маленькие, квадратные, с крючковатыми носами, на низких кривых ногах. Во всей этой этнографической смеси даже красивый национальный тип обесцвечивается, для него нет фона.Ни Россия, ни Норвегия…– Чушь! (чудь), – определяет одним словом мой знакомый помор этот этнографический винегрет.Пароход переходит из одного становища в другое, нагружается, трещит лебедкой и, наконец, подходит к интересному острову Кильдин.Это недалеко от Кольской губы Мурманского берега. Он возвышается над океаном как основание громадной, кем-то начатой пирамиды. Я еще в Лапландии слышал про этот замечательный остров. Лопари мне рассказывали, будто злая ведьма, рассердившись на жителей Колы, хотела запереть их в Кольской губе и вытащила остров из океана на веревке. Она подтянула его почти к самой губе, но кто-то увидел ее злую цель, крикнул, веревка оборвалась, колдунья окаменела, и остров остановился в океане.На острове не видно деревьев, кустарников, даже травы. Только на южном склоне, там, где проходит наш пароход, виднеется прозелень. Тут на берегу я еще издали замечаю скот, коров, овец, прочные новые постройки, на воде красивые Листерботы и моторные лодки.– Кильдинский король! – говорит нам капитан и останавливает пароход, чтобы передать туда почту, принять.Все путешественники с любопытством смотрят на эту одинокую колонию норвежца на громадном пустынном полярном острове. Всех поражает это благоустройство; все ожидают, когда появится на пароходе этот колонист-норвежец, прозванный Кильдинским королем. Но из всех этих путешественников в настоящую минуту, вероятно, только я один понимаю и оцениваю вполне значение этой колонии на Крайнем Севере.Нужно вот так, как я, поскитаться то пешком, то на лодке месяца три по Северу, чтобы понять это. Я приучил уже себя к чувству сострадания к людям Крайнего Севера. Я привык думать, что люди здесь, как эти несчастные деревья, мало-помалу должны сойти на нет, что красное полуночное солнце – лампада у гроба умершей природы.Теперь я смотрю на колонию Кильдинского короля и думаю, что для человека этой естественной границы нет, что он может жить и за гранью, что он – человек, он выше природы.Лет тридцать тому назад, рассказывают нам, сюда прибыл из Норвегии колонист с большой семьей, малолетними детьми и поселился на этом острове. У него не было никаких средств для жизни, так что вначале он стал промышлять рыбу на обыкновенной русской шняке, но переделав ее так, чтобы можно было бежать против ветра; для этого ему нужно было только изменить киль и устроить косые паруса. Благодаря этому, в случае шторма, ветра с берега, он мог возвращаться домой. Жил сначала в каюте от старой елы, но скоро из прибитых морем к острову деревьев (плавуна) устроил дом. И так из года в год стал жить лучше и лучше, промышляя то рыбу, то морских зверей. Дети – пять сыновей и шесть дочерей – выросли такими же здоровяками, как отец, и промысел, конечно, стал во много раз успешнее К концу жизни старика образовалась на острове Кильдин

Для Sololobo: Мы авторы, хотим чтоб вам было хорошо:))) Ведь приятней читать про красивых людей с большими членами, чем про некрасивых с маленькими;)

Макаров кадр. Для него нет некрасивых женщин.По жизни придерживаюсь того же мнения,что каждая достойна своего кусочка счастья. А Жириновский лишь обещает каждой бабе по мужику.

И говорить, иначе не достигла бы своего нынешнего положения. Коротко сказать, она имела в жизни почти всё. Всё, за исключением полной семьи. У нас с великой войны существует трагедия одиноких женщин. Так всегда происходит, когда мужчины встают на защиту своей земли, своей семьи, своего рода и гибнут, чтобы сохранить жизнь своим женщинам и своим детям. Грустно, но такова жизнь. И меня трогает трагедия одиноких стареющих женщин. Мне кажется, что мы им должны. А в ответ они отдают нам такую страсть и нежность, такие чувства, что гордость за себя распирает грудь и ты благодарен им за их оценку твоего к ним отношения. Никогда, с самой молодости, не считал зазорным переспать с женщиной в возрасте, не воспринимая это за обычный перепих. У меня вообще отношения к женщинам такое, как у Влюбчивой Вороны из одноимённого мультфильма. Для неё не было некрасивых избранников. Заяц не косой, а раскосенький. Волк не злостный хищник, а Серенький. И у всех, кого она любила, видела лишь положительные качества. И сами её избранники становились лучше. Это я к тому, что нет некрасивых женщин и дело не в одном лишь количестве водки. Найди в женщине то, что не видно с первого взгляда, оцени и она, сама того не осознавая, будет стараться подтянуться под твои стандарты. Это молодушки считают себя пупами земли, для которых поклонение и восхищение мужчин само собой разумеется. Со временем прозреют. Когда пополнят ряды одиноких стареющих женщин. Когда пришла пора расходится по домам, оказалось, что Зину провожать некому. В её сторону попутчиков просто не было. А и те, что были, по какой-то им одним ведомой причине сегодня сменили маршрут. После гулянки это вполне предсказуемое дело. И решается это одной фразой: К тебе или ко мне? Мне было без разницы куда направить свои стопы. Маршируй, солдат, пока волен в своих поступках. Окольцуют и закончится твоя свобода. А пока с