Знакомства в азнакаево альфия

В этот день настойчиво припекало солнце. Редкие облачка лениво висели под густой синевой, изредка бросая на город слабые тени. Несколько усталых воробьев подпрыгивали на горячем асфальте, то и дело недовольно чирикая. Когда это им наскучило, они, будто в сговоре взлетели в воздух и упорхнули куда-то за границы квартала.

Люди спешили укрыться от жары в самых разных местах; кто в кафе, a кто в кино. Почти все, у кого не было денег — сидели дома.

Альфия решила посетить городской парк. Первый день студенческих каникул, и такая невыносимая жара. Девушка побрела вдоль узенькой зеленой аллейки, где через каждые пять или десять метров были понатыканы деревянные лавочки. И все вокруг было залито ярким золотым светом, приникающим всюду и захватывающим все.

Альфия шагнула в изорванную тень высокого дерева и устроилась на самой укромной лавочке. Сегодня в парке было удивительно немноголюдно. Одна сплошная зелень, мелкие цветочки да скромные чирикания птиц.

— Фуф, — выдохнула девушка и своей изящной ручкой провела по лбу. Ого! Да она вся вспотела!

Она поправила тесный обтягивающий топик, завела руки за голову и освободила свои черные, как густая ночь, волосы. Сидеть с этим тугим хвостом было абсолютно невыносимо.

Альфие стало скучно, и она достала телефон. Ничего нового и интересного. Как всегда, все подруги оффлайн; наверняка, опять со своими парнями зависают в киношке или в кафе.

— Здравствуйте.

Альфия вздрогнула от неожиданности и вперила взгляд в высокого мужчину, возникшего напротив.

— Тут не занято? — спросил он и озарился чистой сверкающей улыбкой.

Девушка помотала головой, отчего прядь ee волос слетела на половину лица.

A этот незнакомец... Ясные и глубокие, как середина моря, глаза, легкими частыми точками щетина на лице и короткие аккуратные волосы. Он был немного загорелым, но все черты выдавали в нем русского. В это время года многие ходят загорелыми.

Минуту сидели молча.

— Олег, — наконец представился он.

Альфия глубоко дышала, чувствуя, как по ee телу бегали крохотные мурашки. Такого с ней давно не случалось. Что-то было не так. Она ощущала себя крайне нелепо с этими распущенными волосами и капельками пота, уже добравшимися до ee шеи. Олег же, совсем не стесняясь, свободно бродил взглядом по ee ногам, фигуре и груди. Щурил глаза от нещадного солнца и уверенно западал в ee мысли.

— Гульназ, — почему-то соврала Альфия.

Она подняла глаза на мужчину, назвавшегося Олегом и скромно улыбнулась ему из вежливости.

— Гульназ, — повторил он, смакуя каждый слог. — Какое чудесное имя для такой очаровательной восточной девушки.

— Да ладно, — смущенно отозвалась Альфия, небрежно махнув ручкой. Олег ловко поймал ee и мягко прикоснулся губами. Девушка ахнула.

Он так и держал ee руку, a Альфия совершенно не противилась. Говорили o всякой ерунде. Олег восхищенно осыпал ee комплиментами, a она улыбалась, отвечала иногда робкое «спасибо» и, в конце концов, сдалась. Сплелись губы, a языки в безумном страстном танце заставляли сердца отбивать бешенные ритмы. Руки и пальцы скользили по телам, забирались под тонкую ткань и исследовали, изучали. Нагло и робко, страстно и осторожно, уверенно и кротко прикасались к изгибам. Когда Альфия поняла, что эти руки, эти мысли и действия уже не остановить, она оторвалась от губ Олега и тихим, чуть с хрипотцой голосом прошептала:

— Только не здесь.

Разобрались быстро, и место нашлось легко. Теперь высокая плотная стена кустов стерегла их от посторонних взглядов. В этой насыщенной зеленой тени, трава по-прежнему оставалась сочной и мягкой, жизнерадостных ярких оттенков. Здесь, в уголке спасительной прохлады все еще цвела и переполнялась жизнью та самая приятная летняя пора, когда южный ветерок освежает, a не иссушает; пора тепла, росы и истинного счастья.

Альфия принялась извиваться, когда пальцы Олега добрались до ee мокрой щелки. Девушка вся истекала соками, желая... нет... мечтая, чтобы лето и эти сладостные минуты никогда не заканчивались. Его губы снова оказались на ee губах, a пальцы теперь работали активнее. Потом Олег резко отпрянул, выпустил Альфию из тесных объятий и встал перед ней, как в первый миг встречи.

Альфия улыбнулась, дрожащими руками отстегнула его пряжку и нетерпеливо спустила брюки. Она в нерешительности замерла, смерила восхищенным взглядом толстый член любовника, a затем мягко провела по нему язычком.

Внезапно, Олег схватил Альфию за волосы и насадил ee по самое горлышко. Девушка даже не успела опомниться, когда толстый твердый кол трахал ee прямо в глотку. Слюни, смешавшись с солеными выделениями с чмокающими звуками вырывались из ee рта и капали на грудь. Альфия не могла сдерживать слезы, и вся ee туш разлилась по щекам черными подтеками. Она чувствовала себя совершенно беспомощной. Хоть ee и возбуждали сила, напор и грубость, но она ловила себя на мысли, что в таком темпе она долго не выдержит.

К счастью, вскоре Олег ослабил напор, и Альфия смогла отдышаться. Она легла на мягкую мокрую траву, игриво посмотрела на своего любовника и поманила его к себе тонким пальчиком. Он уже потянулся к ee губам, но Альфия отстранилась.

— Прошу... умоляю, — томно протянула она, — у меня там все мокрое.

— Моя девочка.

Альфия закрыла глаза. Теперь она не хотела, чтобы что-то отвлекало ee от ощущений тела. Она чувствовала, как Олег быстро снял с нее одежду, бесцеремонно сорвал лифчик и отогнул полоску трусиков. Затем его большие тяжелые руки сжали ee напряженные ягодицы, и с силой потянули к себе. A потом он вошел. Альфие показалось, что член Олега был просто огромным. Ee узенькая нежная киска туго сжимала его, с трудом впускала в себя и обильно текла соками. Когда Олег немного разработал ee, он принялся ускорять темп. Вскоре, от таких резких движений его яйца с громкими звуками начали шлепать об попку Альфии. Девушка рукой зажала себе рот, чтобы не закричать. Она не могла совладать с собой. По ee телу тысячами вольт били молнии, причиняя и боль, и наслаждение. Она явственно ощутила, как проваливается в густые бездны и возносится к затянутым облаками вершинам. Ee ноги лежали на широких плечах Олега, свободная рука хватала и выкручивала молодую зеленую траву, a грудь вздымалась от переполнявшего ee воздуха.

Олег напирал все жестче. Он зарычал, подобно дикому зверю, стал теребить и сжимать девичьи соски. Это только добавило дополнительных вольт к их электричеству, и Альфия тихонько задергалась. Она, не в силах удержать себя, вытянула руку к своему лобку и закричала протяжно и с надрывом.

Девушка уже не слышала себя и несла какую-то чушь. Она просила Олега не останавливаться, пользоваться ею, как личной шлюхой и драть ee жестко, решительно, твердо. Ee унесло куда-то далеко. Альфия уже не находилась в городском парке, коих много. Нет. Теперь она была богиней страсти, достойной лишь такого же страстного бога. Две противоположности, но какие подходящие друг другу. Она слабая, хрупкая, с тонкими линиями лица и фигуры, a он высокий, грубый и удивительно сильный.

Не осталось больше в Олеге той нежности и обходительности, что была в начале. Но и теперь он оставался бесподобен. В конце концов, маски больше не нужны, когда оба совершенно голые.

Член выскользнул из мокрой пизденки, и Олег с тихим выдохом встал. Альфия, поняв, что от нее требуется, приподнялась на дрожащих локтях и села перед Олегом, согнув колени. Она хитренько посмотрела на любовника, подмигнула и принялась легко надрачивать его член. Она побродила язычком от головки к основанию, взяла руку Олега и завела за свой затылок.

— Давай так же жестко, — сказала она с вызовом.

Олег пальцами надавил на ee щеки, заставив губы Альфии разжаться. Его член окружило теплое и влажное. И снова в глазах девушки алмазным блеском закипели слезы.

Альфия держалась достойно, как ей казалось. Она завела руки за спину, то сжимая, то разжимая кулаки. Мысли окончательно перепутались, a до ee ушей долетали только чавкающие звуки. Неожиданно, Олег затрясся, туго прижал любовницу к своему паху и с тяжелыми вздохами изверг в ee горло потоки вязкой теплой жидкости.

Альфия глотала жадно, стараясь при этом не закашляться. Она чувствовала, как сперма выстреливала в нее, стекала вниз и пропадала где-то в глубине. Олег отпустил ee, и она без сил упала на траву. Олег, блаженно закрыв глаза, прилег рядом.

Лежали в обнимку, заставляя время лениво тянуться. Высоко над деревьями в глубокую даль уходило безбрежное синее небо. Вокруг мерно покачивались молодые веточки, которые, казалось и держали сейчас всю вселенную. Вселенную, основанную на любви двух людей. A больше людей и не было вовсе.

Альфия подняла глаза на широкое могучее тело и ей хотелось принадлежать ему и только ему. Да так принадлежать, чтобы весь мир обзавидовался. Она поймала его взгляд. Глубокий, как то самое безбрежное небо над ними. Не говоря ни слова, девушка вскарабкалась на Олега и стала елозить по его члену своей мокрой щелкой. Она выгибала спинку, чувственно крутила бедрами, на ходу выдумывая танец, и не заставила себя долго ждать. Член Олега снова налился кровью и с силой уперся ей в дрожащий клитор. Альфия ойкнула, добавив себе еще больше очарования. Тогда Олег легко приподнял ee за бедра и так же легко опустил вниз. Девушка ловила ритм. Она откинула голову назад, вцепившись руками в ноги Олега.

Альфия поймала себя на мысли, что если сейчас закроет глаза и откроет их через минуту, то не увидит больше ни деревьев, ни безбрежного неба, ни зеленой травы. Останется перед ней только сильное тело Олега, a вселенная пустая и ненужная навсегда исчезнет из поля зрения.

Альфия открыла глаза и увидела Олега, вспотевшего от страсти и усилий. Он резко насаживал свою любовницу на член, звучно вдыхая и выдыхая. Его руки, напряженно играли мускулами, a взгляд был затуманен желанием и похотью.

Девушка обессилено припала к его широкой груди. Олег обнял ee бережно и нежно, продолжая держать темп. Он старался входить, как можно глубже, отчего при каждом порыве слышались легкие шлепки. Олег имел свою возлюбленную около десяти минут, взмокнув от духоты и напряжения, как вдруг, его член выскользнул. Олег уложил Альфию на спину, a сам встал над ней и принялся надрачивать свой агрегат.

Альфия то открывала ротик, готовясь принять драгоценное семя, то шептала разные развратные слова, от которых нельзя было не завестись, то вылизывала висящие над ней яйца Олега. Наконец, Олег застонал, и его член излил новую порцию спермы. Девушка вовремя обхватила его губками, но часть семени капельками упала ей на шею и грудь. Альфия быстро собрала все пальчиками и удовлетворенно облизнула.

Олег сжал ee в тесных объятиях. Альфия подняла глаза к небу и увидела редкие розоватые облака.

— Закат, — сказала она.

Олег ничего не ответил. Он поцеловал ee в щеку и наблюдал, как она устало хлопнула ресницами.

Альфия посмотрела на него и подумала, что теперь, наверное, все будет хорошо.

В этот день настойчиво припекало солнце. Редкие облачка лениво висели под густой синевой, изредка бросая на город слабые тени. Несколько усталых воробьев подпрыгивали на горячем асфальте, то и дело недовольно чирикая. Когда это им наскучило, они, будто в сговоре взлетели в воздух и упорхнули куда-то за границы квартала.

Люди спешили укрыться от жары в самых разных местах; кто в кафе, а кто в кино. Почти все, у кого не было денег — сидели дома.

Альфия решила посетить городской парк. Первый день студенческих каникул, и такая невыносимая жара. Девушка побрела вдоль узенькой зеленой аллейки, где через каждые пять или десять метров были понатыканы деревянные лавочки. И все вокруг было залито ярким золотым светом, приникающим всюду и захватывающим все.

Альфия шагнула в изорванную тень высокого дерева и устроилась на самой укромной лавочке. Сегодня в парке было удивительно немноголюдно. Одна сплошная зелень, мелкие цветочки да скромные чирикания птиц.

— Фуф, — выдохнула девушка и своей изящной ручкой провела по лбу. Ого! Да она вся вспотела!

Она поправила тесный обтягивающий топик, завела руки за голову и освободила свои черные, как густая ночь, волосы. Сидеть с этим тугим хвостом было абсолютно невыносимо.

Альфие стало скучно, и она достала телефон. Ничего нового и интересного. Как всегда, все подруги оффлайн; наверняка, опять со своими парнями зависают в киношке или в кафе.

— Здравствуйте.

Альфия вздрогнула от неожиданности и вперила взгляд в высокого мужчину, возникшего напротив.

— Тут не занято? — спросил он и озарился чистой сверкающей улыбкой.

Девушка помотала головой, отчего прядь ее волос слетела на половину лица.

А этот незнакомец… Ясные и глубокие, как середина моря, глаза, легкими частыми точками щетина на лице и короткие аккуратные волосы. Он был немного загорелым, но все черты выдавали в нем русского. В это время года многие ходят загорелыми.

Минуту сидели молча.

— Олег, — наконец представился он.

Альфия глубоко дышала, чувствуя, как по ее телу бегали крохотные мурашки. Такого с ней давно не случалось. Что-то было не так. Она ощущала себя крайне нелепо с этими распущенными волосами и капельками пота, уже добравшимися до ее шеи. Олег же, совсем не стесняясь, свободно бродил взглядом по ее ногам, фигуре и груди. Щурил глаза от нещадного солнца и уверенно западал в ее мысли.

— Гульназ, — почему-то соврала Альфия.

Она подняла глаза на мужчину, назвавшегося Олегом и скромно улыбнулась ему из вежливости.

— Гульназ, — повторил он, смакуя каждый слог. — Какое чудесное имя для такой очаровательной восточной девушки.

— Да ладно, — смущенно отозвалась Альфия, небрежно махнув ручкой. Олег ловко поймал ее и мягко прикоснулся губами. Девушка ахнула.

Он так и держал ее руку, а Альфия совершенно не противилась. Говорили о всякой ерунде. Олег восхищенно осыпал ее комплиментами, а она улыбалась, отвечала иногда робкое «спасибо» и, в конце концов, сдалась. Сплелись губы, а языки в безумном страстном танце заставляли сердца отбивать бешенные ритмы. Руки и пальцы скользили по телам, забирались под тонкую ткань и исследовали, изучали. Нагло и робко, страстно и осторожно, уверенно и кротко прикасались к изгибам. Когда Альфия поняла, что эти руки, эти мысли и действия уже не остановить, она оторвалась от губ Олега и тихим, чуть с хрипотцой голосом прошептала:

— Только не здесь.

Разобрались быстро, и место нашлось легко. Теперь высокая плотная стена кустов стерегла их от посторонних взглядов. В этой насыщенной зеленой тени, трава по-прежнему оставалась сочной и мягкой, жизнерадостных ярких оттенков. Здесь, в уголке спасительной прохлады все еще цвела и переполнялась жизнью та самая приятная летняя пора, когда южный ветерок освежает, а не иссушает; пора тепла, росы и истинного счастья.

Альфия принялась извиваться, когда пальцы Олега добрались до ее мокрой щелки. Девушка вся истекала соками, желая… нет… мечтая, чтобы лето и эти сладостные минуты никогда не заканчивались. Его губы снова оказались на ее губах, а пальцы теперь работали активнее. Потом Олег резко отпрянул, выпустил Альфию из тесных объятий и встал перед ней, как в первый миг встречи.

Альфия улыбнулась, дрожащими руками отстегнула его пряжку и нетерпеливо спустила брюки. Она в нерешительности замерла, смерила восхищенным взглядом толстый член любовника, а затем мягко провела по нему язычком.

Внезапно, Олег схватил Альфию за волосы и насадил ее по самое горлышко. Девушка даже не успела опомниться, когда толстый твердый кол трахал ее прямо в глотку. Слюни, смешавшись с солеными выделениями с чмокающими звуками вырывались из ее рта и капали на грудь. Альфия не могла сдерживать слезы, и вся ее туш разлилась по щекам черными подтеками. Она чувствовала себя совершенно беспомощной. Хоть ее и возбуждали сила, напор и грубость, но она ловила себя на мысли, что в таком темпе она долго не выдержит.

К счастью, вскоре Олег ослабил напор, и Альфия смогла отдышаться. Она легла на мягкую мокрую траву, игриво посмотрела на своего любовника и поманила его к себе тонким пальчиком. Он уже потянулся к ее губам, но Альфия отстранилась.

— Прошу… умоляю, — томно протянула она, — у меня там все мокрое.

— Моя девочка.

Альфия закрыла глаза. Теперь она не хотела, чтобы что-то отвлекало ее от ощущений тела. Она чувствовала, как Олег быстро снял с нее одежду, бесцеремонно сорвал лифчик и отогнул полоску трусиков. Затем его большие тяжелые руки сжали ее напряженные ягодицы, и с силой потянули к себе. А потом он вошел. Альфие показалось, что член Олега был просто огромным. Ее узенькая нежная киска туго сжимала его, с трудом впускала в себя и обильно текла соками. Когда Олег немного разработал ее, он принялся ускорять темп. Вскоре, от таких резких движений его яйца с громкими звуками начали шлепать об попку Альфии. Девушка рукой зажала себе рот, чтобы не закричать. Она не могла совладать с собой. По ее телу тысячами вольт били молнии, причиняя и боль, и наслаждение. Она явственно ощутила, как проваливается в густые бездны и возносится к затянутым облаками вершинам. Ее ноги лежали на широких плечах Олега, свободная рука хватала и выкручивала молодую зеленую траву, а грудь вздымалась от переполнявшего ее воздуха.

Олег напирал все жестче. Он зарычал, подобно дикому зверю, стал теребить и сжимать девичьи соски. Это только добавило дополнительных вольт к их электричеству, и Альфия тихонько задергалась. Она, не в силах удержать себя, вытянула руку к своему лобку и закричала протяжно и с надрывом.

Девушка уже не слышала себя и несла какую-то чушь. Она просила Олега не останавливаться, пользоваться ею, как личной шлюхой и драть ее жестко, решительно, твердо. Ее унесло куда-то далеко. Альфия уже не находилась в городском парке, коих много. Нет. Теперь она была богиней страсти, достойной лишь такого же страстного бога. Две противоположности, но какие подходящие друг другу. Она слабая, хрупкая, с тонкими линиями лица и фигуры, а он высокий, грубый и удивительно сильный.

Не осталось больше в Олеге той нежности и обходительности, что была в начале. Но и теперь он оставался бесподобен. В конце концов, маски больше не нужны, когда оба совершенно голые.

Член выскользнул из мокрой пизденки, и Олег с тихим выдохом встал. Альфия, поняв, что от нее требуется, приподнялась на дрожащих локтях и села перед Олегом, согнув колени. Она хитренько посмотрела на любовника, подмигнула и принялась легко надрачивать его член. Она побродила язычком от головки к основанию, взяла руку Олега и завела за свой затылок.

— Давай так же жестко, — сказала она с вызовом.

Олег пальцами надавил на ее щеки, заставив губы Альфии разжаться. Его член окружило теплое и влажное. И снова в глазах девушки алмазным блеском закипели слезы.

Альфия держалась достойно, как ей казалось. Она завела руки за спину, то сжимая, то разжимая кулаки. Мысли окончательно перепутались, а до ее ушей долетали только чавкающие звуки. Неожиданно, Олег затрясся, туго прижал любовницу к своему паху и с тяжелыми вздохами изверг в ее горло потоки вязкой теплой жидкости.

Альфия глотала жадно, стараясь при этом не закашляться. Она чувствовала, как сперма выстреливала в нее, стекала вниз и пропадала где-то в глубине. Олег отпустил ее, и она без сил упала на траву. Олег, блаженно закрыв глаза, прилег рядом.

Лежали в обнимку, заставляя время лениво тянуться. Высоко над деревьями в глубокую даль уходило безбрежное синее небо. Вокруг мерно покачивались молодые веточки, которые, казалось и держали сейчас всю вселенную. Вселенную, основанную на любви двух людей. А больше людей и не было вовсе.

Альфия подняла глаза на широкое могучее тело и ей хотелось принадлежать ему и только ему. Да так принадлежать, чтобы весь мир обзавидовался. Она поймала его взгляд. Глубокий, как то самое безбрежное небо над ними. Не говоря ни слова, девушка вскарабкалась на Олега и стала елозить по его члену своей мокрой щелкой. Она выгибала спинку, чувственно крутила бедрами, на ходу выдумывая танец, и не заставила себя долго ждать. Член Олега снова налился кровью и с силой уперся ей в дрожащий клитор. Альфия ойкнула, добавив себе еще больше очарования. Тогда Олег легко приподнял ее за бедра и так же легко опустил вниз. Девушка ловила ритм. Она откинула голову назад, вцепившись руками в ноги Олега.

Альфия поймала себя на мысли, что если сейчас закроет глаза и откроет их через минуту, то не увидит больше ни деревьев, ни безбрежного неба, ни зеленой травы. Останется перед ней только сильное тело Олега, а вселенная пустая и ненужная навсегда исчезнет из поля зрения.

Альфия открыла глаза и увидела Олега, вспотевшего от страсти и усилий. Он резко насаживал свою любовницу на член, звучно вдыхая и выдыхая. Его руки, напряженно играли мускулами, а взгляд был затуманен желанием и похотью.

Девушка обессилено припала к его широкой груди. Олег обнял ее бережно и нежно, продолжая держать темп. Он старался входить, как можно глубже, отчего при каждом порыве слышались легкие шлепки. Олег имел свою возлюбленную около десяти минут, взмокнув от духоты и напряжения, как вдруг, его член выскользнул. Олег уложил Альфию на спину, а сам встал над ней и принялся надрачивать свой агрегат.

Альфия то открывала ротик, готовясь принять драгоценное семя, то шептала разные развратные слова, от которых нельзя было не завестись, то вылизывала висящие над ней яйца Олега. Наконец, Олег застонал, и его член излил новую порцию спермы. Девушка вовремя обхватила его губками, но часть семени капельками упала ей на шею и грудь. Альфия быстро собрала все пальчиками и удовлетворенно облизнула.

Олег сжал ее в тесных объятиях. Альфия подняла глаза к небу и увидела редкие розоватые облака.

— Закат, — сказала она.

Олег ничего не ответил. Он поцеловал ее в щеку и наблюдал, как она устало хлопнула ресницами.

Альфия посмотрела на него и подумала, что теперь, наверное, все будет хорошо.

Когда мне переустанавливали дверь на большой привезённый белый холодильник Bosh, то неожиданно столкнулись мы с тем, что там используется звёздочные болты для вкручивания. Ну, мастер, что жил выше этажом, сходил к себе и принёс набор насадок, и мы переустановили двери, но я решил приобрести набор таких звёздочек.

Мне указали, что находится это на краю города, где оказались разноцветные высокие здания реновации. Внутри помещений дома был полумрак и ходили люди, но они никак не были связаны с бизнесом, одеты были просто. Я вышел на девушку лет 25-ти не высокую. Я сказал, что мне нужен набор отверток звёздочками. Она улыбнулась внутри, но на овальном лице её ничего не отразилось. На неё не хотелось смотреть и не из-за полумрака, она не излучала притяжение, как Саша, какую-то отстранённость.

Я вернулся к ней ещё раз, она внешне улыбнулась и повела меня куда-то, оказалось, что на другом этаже у неё квартира в бежевых красках, без картинок на стене. Горела настольная лампа и она села на разобранную постель, накрылась одеялом в светлом пододеяльнике, одеяло было толстое и тёплое, она согнула там ноги в коленях и прижала их к себе. На меня не смотрела ничего не говорила. Я коснулся рукой её щиколоток.

А за окном облака закрыли всё небо, ворон описал дугу перед моим окном.

Ни о каких звёздочных отвёртках мы не говорили.

После этого  Альфия заболела, кашляла и нос не дышал.

Я опять поехал её искать.

-  Мне понравилось, что ты при мне так прямо и легла в постель, - сказал я. – Я хочу тебе сделать подарок.

Альфия подарила мне взгляд, до этого она смотрела вниз.

- Вот тебе календарь на стену, - сказал я и передал ей перекидной календарь с фотами пейзажей.

- Он за прошлый год, - заметила Альфия.

- Вот, повесь его на стену и перелистывай месяцы назад, - сказал я. – Вот сейчас начался март, значит надо ставить октябрь. Дальше будет апрель, значит здесь будет сентябрь и так далее.

- А в чём фокус? – спросила Альфия.

- Ты знаешь для чего создали календарь? –спросил я.

- Чтобы дни отсчитывать, - сказала Альфия.

- Почитай в Википедии, - предложил я.

Альфия посмотрела Википедию.

Calendarium – так назвали долговую книгу, в которую кредиторы записывали проценты, вносившиеся по долгам в первый день каждого месяца, - зачитала она, - это в древнем Риме.

- Вот, вот, долговая книга, - сказал я.

Альфия повесила календарь на стену.

- Какой красивый холодильник! – я подошёл к белому двухкамерному холодильнику.

- Я с ним в конфронтации, - сказала, вскочив с дивана Альфия.

- Почему? – спросил я.

- Вот смотри, - сказала Альфия – Сим сим откройся полным!

Она открыла верхнюю дверцу и показала – там ничего нет, голова её повернулась набок.

- Вот так скажешь – надеешься – что он полон вкуснятины, откроешь - а там ничего, - сказала Альфия и закинула голову назад, обнажив шею. Я её в шею поцеловал, она ойкнула и отошла назад.

- Что же ты ешь? – спросил я.

- Я ем что увижу, - посмотрела на меня Альфия и потом на шкафчик. – Вот хлеб есть, я его ем, но вообще-то я хочу петь, - и она закружилась, подняв вверх голову, халатик развернулся зонтиком внизу, потом опустила голову и загудела, – вот оно счастие!

- Так экономней, - сказала Альфия, - Если ничего не покупать, то и есть нечего. Я готовить не умею ничего-то я не грею, мысли о еде развею, и об этом не жалею, лучше я пойду гулять – попою своей вилять, а не то я ослабею, пожалею, прибалдею, оскудею. Никого я не пригрею.

- Я разучилась готовить, - печально запела она и сникла головой, - научи меня готовить, - подняла она голос и голову и посмотрела на меня.

Я страстно обнял её от вихря чувств, не свойственных мне, она захохотала, от хохота не могла даже вывернуться из объятий. Мы были вне пространства и времени. Потом мы приехали ко мне она там увидела красный офисный крутящийся стул с подлокотниками, навьюченный рубашками и штанами.

- Он наказан? – спросила Альфия, указывая на офисный стул.

- Нет, он перегружен, - улыбнулся я.

Я приготовил фаршированные говядиной и рисом перцы. Она ела и была довольна.

Прошло два месяца.

- Мне это понравилось, - заметила Альфия про действия подаренного мной настенного календаря, – наш папан бросил нас сразу после моего рождения и почти ни разу не объявлялся и недавно я узнала, что он умер, и наведалась в «Мои документы», где мне сообщили, что он не оставил завещание. Есть ещё двое сыновей, но я подала заявку на наследство, у него в собственности квартира и ещё должна получить 30 тысяч рублей.

- Я гуляла по лесу и набрела на дуб, в него молния ударила, он развалился,- сказала через некоторое время Альфия.- Это интересно.

- Можно распилить дуб на слэбы и сделать стол, - сказал я. – У меня как раз бензопила есть для этого. Но вот куда их девать?

- У меня неподалёку есть участок – сказала Альфия, - можно туда довести.

- У тебя там дом? – спросил я.

- Недалеко от дуба, - сказала Альфия.

- А как возить бензопилу, шины к ней, бензин? – спросил я.

- В машине, - сказала Альфия.

- У тебя есть машина? – спросил я.

Она кивнула.

Через неделю мы подготовились и поехали к дубу.

Мы подъехали к лесу, стояли берёзы и рябины, дальше темнели ели, небо было в дымке, медленно плыли облака,. Мы пошли вглубь. Через три десятка метров начались завалы, упавшие и завалившиеся на другие деревья сухие ели, вынуждали лавировать и подлезать под ними.

- Я потом пропилю здесь проход, чтобы было легче идти, - сказал я. Мы прошли неряшливый ельник, и я увидел дуб, про который она говорила. Это было огромное дерево, одна только ветка, шедшая от ствола по ширине была больше 60 сантиметров. Молния ударила в основание широкого ствола, и развалились толстые тяжёлые ветви в разные стороны. Вокруг всё место было без деревьев, никакие деревья в округе 30 метров не росли и над этим местом было видно небо, высоко бежали куда-то на восток тонкие белые облака как простыня. Далее росли мелкие елки, создавая темноту.

Альфия была вся невольное движение, она двигалась и двигалась внутри и снаружи без цели. От неё исходило какое-то ощущение, какой-то отстранённой не вовлеченности ни во что. Она влезла по огромной ветке дуба вверх к разлому и села там, ничего не говоря, её настроение улучшилось.

- Сюда надо привезти твой красный стул из кожи для офиса на колёсиках, - сказала она, когда я смешивал моторное масло с бензином и заливал его в бензопилу.

«Мне бы такая мысль в голову пришла бы последней», подумал я.

- Если дядя с тётей ночью в тёмный лес пошли гулять, то, наверное, не очень им захочется там спать, - продолжала веселить Альфия. Я невольно улыбнулся.

- Вот и в лес мы заглянули, поцелуев мы хотим, на колени мы припали, обнялись и полетим! – продолжала она снижая возникший детский голос.

Было видно, что сперва можно было пропилить лежащий на земле ствол ветки дерева. Он был шириной порядка 60 сантиметров, к другим веткам надо было пробираться, спиливая более тонкие, иначе трудно было пройти к широким веткам. А при пропиле бензопилой толстых веток тонкие рядом мешали бы пилить, нужно пространство для пропилов.

Я посмотрел, что ветка изогнулась и было пространство под ней и можно было, не цепляя шиной пилы землю, пропилить её, что я и сделал, шину не зажало. Я сделал рядом ещё пропил и вытолкал образовавшийся пенёк. Потом мы пеньки поставили рядом с отпиленной веткой и Альфия, энергично орудуя палкой – плотной веткой дуба, вместе со мной водрузила ствол на пеньки. Меня это удивило. Отпиленная часть ствола ветки была неподъемной, руками её сдвинуть и даже приподнять не удалось. Распил был без поражений древесины и без трещин, я посчитал кольца, их было 80. Продольную распиловку я не смог сделать в этот раз. Мы поехали домой к Альфии.

Домик оказался небольшим желтым, не аккуратным на участке в 35 соток. Там росли груши, уже не дающие хорошие плоды. Забор был покрыт зелёным мхом. Альфия провела ладонью по моему животику, когда мы шли по участку и посмотрела на меня. Я никак не среагировал.

Мы поели и легли, постель была холодная, хотя отопление работало, я потянулся и выключил бра и стал обнимать и тереться об Альфию. Она влезла на меня, молча обняла и потом застонала. Что-то стало объединять нас внешне вместе, но это новое чувство не захватывало, от неё исходило чувство зноя, жары.

- Моя киса открылась навстречу тебе, - обнимая меня, сказала Альфия. – Она так тебя чувствует.

Она была голая и любые касания друг другом вызывали в этих местах оживление и удовольствие. Она перевернулась, я поцеловал её в губы, это захватывало и было приятно, её бёдра поднялись, ножки задвигались.

Время прошло с чувствами, и потом я вспоминал её состояние.

- Почему мы не доходим к другому человеку, которого мы хотим сделать ближе? – спросил я, чувствуя её состояние не вовлеченности. – Мы не доверяем ему себя. То есть, те мысли, идеи, может быть, простые, мы это оставляем себе, а говорим общие фразы, что я видел, что случилось.

- Доверия много, его так много, что устаёшь упрятывать, - задумалась Альфия. – Когда ты стремишься стать важной частью моего тела, я не разбираю дороги. Человек так приближается, что ты не узнаёшь себя. Поэтому я общаюсь понемножку, надеясь, что я себе ещё пригожусь.

«Что же это за настрой у Альфии? – думал я. - Если человек рос без воспитания, ему мало что объясняли, позже он объяснения не воспринимает, не ценит тех, кто ему что-то значимое объясняет. Время-то внимания прошло. Это происходит и в полных семьях и где только мать и дитя. Такой человек часто не уважает мнение других. Таких много. Он может тебя слушать, может виду не подать, а не оценит услышанное или более того оценит, но не будет ценить того, кто это ему сообщил.

Ещё интересный вопрос: почему девушки вслух разговаривают сами с собой. Наверно, потому что не видят, что их ценят окружающие, а они сами себя ценят, а поговорить хочется, а не с кем».

Я ей сказал эти возникшие мысли.

- Когда расстаёшься с девушкой, то сталкиваешься с собой, ты же отвлекался до этого момента от себя, а с тобой я с собой и какая-то невидимая поддержка идёт от куда это? - сказал я ей. - Люди как ноты, у них какая-то своя нота, а есть те, у которых этого нет, они не интересны, а у тебя какая-то другая нота, не нота, а чувство не вовлеченности. От ноты этой ты попадаешь в зависимость от человека или он от тебя, а вместе без явной зависимости и с гармонией не встречал. У тебя какая-то другая нота. Что это?

Альфия молчала, возможно, она так себя не воспринимала.

- Ты хочешь понять то, что я не понимаю, - наконец, сказала Альфия. – Я кажусь себе такой, как и должны быть другие, с чувствами… доверия, это обычно, думаю, что чувства мои такие же как у других…некоторых, так как некоторых других я не только не воспринимаю, но они у меня вызывают неприязнь и это и к женщинам относится даже больше и это возникает потому что им доверять свои чувства нельзя, они, не понимая их, будут рассказывать другим, то есть непонятное не ценят. Вот, те кто не имеет таких чувств и не может ценить эти чувства у других. И поэтому я их не понимаю.

- Эта нота или вдохновляет, или исчезает после встреч, - задумалась Альфия.

- Я от людей ничего не жду, так как они сами чего-то ждут, а правильно ли ждать? Вы, мужчины, ничего особо не хотите, почему? – сказала Альфия, когда мы ехали обратно в город. – Вот вы говорите, что важно воспитание, в воспитание важно, если оно ценно для человека, тогда он откликается. А если нет отклика, то человек его ждёт, ищет, но часто в себе не находит, и ждёт от других. Ты тоже, что умеешь, не особо ищешь в других, тебе нужно что-то, что заинтересует, а что ты с этим сделаешь?

- И почему у мужчин настрой ценить то, что они могут уйти от девушки, которая подарила им чувства? – добавила она. – Ценят свою трусость.

- Это новое восхищает, не всегда хочется чего-то желать создавать, потому что, когда создашь, уже особо на это не обращаешь внимание, хочется хорошенького настроя, о чём-то помечтать, - сказал я. – Вот у Хвануна, спустившегося с небес на гору Пэктусан в Корее, были министры дождя облаков и ветра.

- Кто это Хванун? – спросила Альфия.

- Это сын Хванина – властелина неба, - сказал я. – Это было как считают корейцы, в 2333 году до нашей эры.

- Интересно, от чего им было интересно в те времена, может, от того, что они не думали и им было интересно, но культура всегда утяжеляет, - сказала Альфия. – Мужчины хотят власти это даже перешло к женщинам, они тоже хотят командовать мужчинами, но те мужчины не понимают женщин, а женщины всё равно делают по-своему, между ними возникает непринятие другого.

- Ты – Исторический Вольнодумец, - она посмотрела на меня красивым взглядом.

Я удивился и лицо моё тоже.

- Ну, ты взял пример из истории, - отвечала моему удивлению Альфия, - а что там было на самом деле, был ли там хотя бы Хванун и как там всё сложилось – кто знает. Мы не знаем, что у нас-то сложится?

- Я тоже мечтаю, - добавила Альфия. – Вот в дуб ударила молния в основание. Почему она ударила именно в этот дуб, да ещё в основание? Может, под ним что-то зарыто?

- Интересно, - сказал я, мне такая мысль в голову не приходила.

- Нужно допилить дерево и проверить металлоискателем, - сказала Альфия. – На большую глубину.

- У моего знакомого есть металлоискатель, - сказал я. – Спрошу у него.

- Но ему говорить и показывать месть не надо, - сказала Альфия.

- Конечно, - я и не собирался это сообщать никому.

- Можно взять в аренду металлоискатель, - добавила Альфия, видимо, вообще не хотела, чтобы информация просочилась.

Я посмотрел: в Интернете предлагали металлоискатель китайский с глубиной обнаружения до 2,5 метров, металлоискатель с pinpointer шпильками.

Я спросил у своего знакомого, который должен был приехать на днях или позже за моим старым холодильником. Я позвонил ему, он сказал, что у него металлоискатель слабенький, на небольшую глубину. Я сразу охладел. Может аренда, посмотрел: в Интернете есть аренда 500 рублей в сутки.

Через две недели мы с аппаратом пришли к дубу. Как мы оставили не допиленное бревно с набитой сверху вагонкой штиль две недели назад, по которой я вёл приспособление при продольной распиловки, так оно и осталось нетронутым, а, наверняка здесь могли проходить люди и видеть и вагонку, и пропиленные вдоль крайние доски в течение этих двух недель, от чего Альфия обрадовалась и улыбнулась. Мы не допилили бревно, а включили металлоискатель.

Природа молчала, она застыла и прислушивалась деревьями. Солнце проходило за стволами деревьев, и они казались тоньше, ему тоже было интересно, что там происходит, у дуба. Тишина.

В одном месте металлоискатель дал сигнал, но копать пришлось глубоко, корни дуба мешали, их по возможности рубили и спиливали полотном ручной пилы. Наконец, часа через два, мы вытолкали тёмный глиняный с расслоениями горшок с разжеванной окислением тёмной железной втулкой, а там оказались какие-то светлые некруглые монетки. Мы были вымазаны суглинком.

Какая-то волна радости наполнила нас, но какая-то тяжёлая, мечта возникла. Мы уставшие от напряжения, сели на широкую ветку дуба, лежавшую на земле, до неё мы не добрались.

- Сколько людей прошло за 150 лет мимо этого дуба, - сказала Альфия. – И никому в голову не пришла идея про то, что там что-то зарыто. Грибы искали или просто гуляли.

- А сколько пройдёт здесь людей ещё за следующие 150 лет, - заметил я.

Дома мы монетки очистили и увидели, что на одних всадник с копьём, на других птица. На другой стороне непонятные буквы. Мы посмотрели в каталоге и увидели, что это чеканка Новгорода и Твери времён Ивана Грозного. Серебряные монетки.

Мы взяли три монетки и отнести к нумизматам. Нам за три монеты дали четыре тысячи рублей. Не густо. В горшке было всего 158 монеток. Кто их сюда запрятал, когда это было?

И тут мне пришла мысль: тот, кто прятал знал, что доверять некому и закопал ценности. Может, он никому не доверял, увидев и поняв, что вокруг творилось. Тем более, что при приближении польских войск к Москве Иван Грозный быстренько уехал в Александровскую слободу. Но такие ситуации повторяются. И может он не встретил того, кто бы хотел его слушать, иначе мы бы не увидели это припрятанное им, он отдал бы это тому, кто слушал. И молния бы не притянулась, не ударила по припрятанному.

Мы монеты продавали частями, деньги поделили. А толстые ветви дуба мы пропилили на доски, в доме на даче положили на брусочки-обрезки, торцы досок смазали клеем ПВА, чтобы они не трескались, и обдували их вентилятором, когда приезжали. Так они сохли четыре месяца. Они не треснули. Мы их отдали мастеру, он их выровнял, отполировал фрезой, склеил и покрыл бесцветным матовым лаком. Ножки белые металлические Альфия заказала. Получились два стола. И, когда за стол садишься, возникала радость.