Знакомства с казачками

Раз Казачка , два казачка!    Казачёк !

Кто то сверху, может снизу? всем молчок

Разгулялся он!    Но здесь по-кой!

Да когда то Дон кудрявый был лихой!

Вот и в танце шпага есть!

Но Донцу по сердцу только Честь!

Золотятся здесь поля! Хлеба

А в лесах по прежнему Яга?

Превращается в красу о-на!

Так затянет не узришь и дна

Но по прежнему ! Всегда покой

Тихий Дон! Всех радуг! Атаман с Рекой!

Нет красивее Казачек

Так Казак!   говорит!

И на коне она скачет

Нужно и в поле родит

Трудится  так!   Эротично

Каждый цветочек!   Ей рад

Да и всегда!   Симпатична!

Взглянет и сказочный сад!

А когда наступит выходной

Пляшет так ! Уйдёт покой!

На Дону! Огромный каравай

Не грусти! Покушать! Приезжай!

И конечно выпьешь! Запивай!!!

С Казачками песню! Запевай!

*************************

P S    Скачет Казак без подков

Пишет всегда без СТИХОВ?

Скажет!    Не он говорит

АНГЕЛ с НЕБА!    Творит!

Казачья( ве-сёлая) ! Станичная*

Предисловие к

<Казачий Дух >  и 4 главе 3 книги

*Стан

(подлежит коррекции)

На ангелочка. -Ондрейка...- тихо сказал мальчик, глядя в пол. -А тебя? - Аркадий Семенович с улыбкой посмотрел на второго мальчишку. -Федором кличут! - звонко отчеканил черноволосый малый, похожий на цыганенка. -Вот что, мальцы... Я беру вас в дом казачками. Одежда у вас будет красивая, еда сладкая. Дежурить будете по очереди. А пока, ты, Федор...- барин показал на "цыганенка", - одевайсяь. Васен отведет тебя в дом и расскажет, что надо делать, и как. А ты, Андрейка, останься... Васен увел Федьку. Барин снял халат и подозвал Андрейку. Погладил его по голове, прошелся пальчиками по плечам, стал поглаживать сосочки. От поглаживания, сосочки Андрейки напряглись и встали. Мальчик хихикнул и поежился. -Лоскотно... прошептал он. -Ничего, Андрейка, потом приятно будет... - ласково сказал Аркадий Семенович. Он погладил пацана между ног и ощутил затвердевший стручок. У писателя взыграло и вздыбилось копье. Он взял правую руку мальца и положил на свой член. Малый вздрогнул и отдернул руку. Барин настойчиво вернул его ладошку на место. -Ты, Андрюша, поиграй с ним, поиграй. Погладь его, язычком полизай... Будешь хорошо играть, я тебя любить буду. А станешь противиться, велю на конюшню отправить, на станок! Мальчик в ужасе зажмурился. Вся деревня знала о страшном станке, и желающих попасть на него не было. Андрейка открыл глаза и увидел, что барин улыбается. Он облегченно вздохнул и склонился к барскому копью. Неумело провел язычком по красной головке, затем облизал ее по кругу. Барин с шумом втянул воздух. -Еще, маленький, еще... И ручкой обхвати его, и шкурку поддергивай, только не быстро... Вот так, вот так, хорошо... О-о! Барин обхватил своей рукой Андрейкину ладонь, в которой был зажат член. Он задергалось, и из красной головки стала выходить белесая струйка. -Вылизывай, вылизывай, Андрейка! - прохрипел барин. Испуганный малец принялся усердно слизывать белесую жидкость, пряную и солоноватую на вкус. Наконец, жидкость иссякла. Копье сдулось, превратившись в сморщенный отросток. Андрейка

Шовинизмом, овладевшим одинаково и европейским общественным мнением, вы поддерживали атмосферу, в которой нельзя было и думать о скором прекращении войны. Благодаря этому был пропущен для ее ликвидации и первый момент революции, когда попытка эта была так естественна. Но на это не хватило у нашего общественного мнения самостоятельности, а сколь многое можно было бы тогда предотвратить, сразу поставив вопрос о мире. Писатель. Теперь, когда война не удалась, легко находить виноватых. Дипломат. Но все-таки дайте же мне поставить свой вопрос до конца. Я отнюдь не предполагаю тратить порох для защиты пацифизма: ясно, что надо защищаться, если кто-либо нападает, валять же Ивана-дурака я вовсе не желаю. Пойду и дальше: если государственный разум и народный интерес велит что-либо заработать от этой войны, надо взять, что плохо лежит, без всякого там прикрытия «историческими задачами». На войне все волки, и нечего прикидываться овечками. Для нас таким лакомым куском всегда был Босфор, а одно время, казалось, и Галиция. Иные же — и из вашего лагеря — мечтали и о большем, именно, чтобы заключить мир непременно в Берлине и Вене, пройдя через всю вражескую страну с доблестными казачками. Стыдно и горько даже вспоминать теперь об этом, все-таки кое-чему мы научились и прозрели за время испытаний. Ну так вот: это все—волчьи чувства. Левиафан—так Левиафан. Вот как немцы теперь проглатывают кусок за куском русскую территорию и все не могут остановиться. Но вы эту железную цепь всю розами обвили, да еще и крест над ней водрузили, кощунственно и лицемерно. Ведь это же напоминает, как теперь не просто отбирают имущество, а реквизируют во славу веры социалистической, которую иные исповедуют ведь и за совесть, а не из-за одной корысти или хищничества. Писатель. Нисколько не боюсь ни ваших сантиментальностей, ни ваших сравнений, внешне можно сопоставлять великую историческую задачу и жалкую бредовую идею. Вся русская история говорит нам, что «Константинополь должен быть наш». А история

Постелю. Но полковник сказал, что устал и хочет спать.Малашка вернулась в парадную залу. Вместе с Лизкой, они разбудили барина и отвели его в спальню. Аркадий Семенович приказал прислать к нему казачка Федьку, чтобы тот его раздел. Лизка понимающе усмехнулась. Она вышла из спальни и разбудила казачка, который спал в кресле у входа, свернувшись в клубок. Казачок испуганно вскочил, протирая глаза.-А ну, волчонок, быстро в спальню! Барина раздевать будешь!Федька кивнул и юркнул в дверь спальни, неплотно прикрыв ее за собой. Лизка приникла к щели и стала смотреть, с жадным любопытством.Казачков, барин завел на прошлой неделе. Васен отобрал в селе пяток шустрых мальцов, и привел их в баню. Лизка с Малашкой отмыли мальчишек в семи водах, подстригли и расчесали.Мальцы стояли голые, прикрыв ладошками свои "кончики". Аркадий Семенович подзывал мальчишек, ощупывал плечи, живот, мял ягодицы, приказывал открыть рот. Двоих он забраковал - один слишком шуплый, второй щербатый, у третьего на заднице какой-то нарыв. Васен одел пацанов и вывел их из бани. Девки поклонились барину и тоже ушли.Аркадий Семенович разглядывал оставшихся мальчишек.-Как зовут? - спросил он пухленького мальца. Светлые кудряшки делали его похожими на ангелочка.-Ондрейка...- тихо сказал мальчик, глядя в пол.-А тебя? - Аркадий Семенович с улыбкой посмотрел на второго мальчишку.-Федором кличут! - звонко отчеканил черноволосый малый, похожий на цыганенка.-Вот что, мальцы... Я беру вас в дом казачками. Одежда у вас будет красивая, еда сладкая. Дежурить будете по очереди. А пока, ты, Федор...- барин показал на "цыганенка", - одевайсяь. Васен отведет тебя в дом и расскажет, что надо делать, и как. А ты, Андрейка, останься...Васен увел Федьку. Барин снял халат и подозвал Андрейку. Погладил его по голове, прошелся пальчиками по плечам, стал поглаживать сосочки. От поглаживания, сосочки Андрейки напряглись и встали. Мальчик хихикнул и поежился.-Лоскотно... прошептал он.-Ничего, Андрейка, потом приятно будет... - ласково сказал Аркадий Семенович. Он погладил пацана между ног и ощутил затвердевший стручок. У писателя взыграло и вздыбилось копье. Он взял правую руку мальца и положил на свой член. Малый вздрогнул и отдернул руку. Барин настойчиво вернул его ладошку на место.-Ты, Андрюша, поиграй с ним, поиграй. Погладь его, язычком полизай... Будешь хорошо играть, я тебя любить буду. А станешь противиться, велю на

Названиями». Вместе с тем Герцен подчеркивал, что дворовые остро чувствовали свою личную неволю. В самом деле: они постоянно были на глазах господ, которые помыкали ими, как хотели. Штат дворовых Во главе дворовых стоял дворецкий. Обычно это был солидный пожилой человек, обязанный следить за порядком в доме, за подачей блюд при обеде. Иногда его называли по-французски мажордом, в переводе – старший в доме. В «Муму» Тургенева выведен Гаврила – главный дворецкий барыни. Минуя общепонятные и ныне названия дворовых, вроде кучера, буфетчика, горничной, кормилицы и т.п., разъясним понятия, давно вышедшие из употребления. В штат дворовых входили камердинеры – комнатные слуги, в просторечии комардины, камельдины и т.п. Приближенные к молодым господам камердинеры были прилично одеты, отличались самостоятельностью поведения, а иногда и развязностью, стремлением подражать барам. Не случайно Алексей Берестов при встрече с Лизой («Барышня-крестьянка» Пушкина) выдает себя, хотя и неудачно, за собственного камердинера. Стремянными назывались слуги на конях, сопровождавшие бар во время их поездок верхом, в том числе на охоте. Берестов-старший в «Барышне-крестьянке» выезжает охотиться за зайцем со стремянным. «Лошадь старого графа... вел графский стремянной», – читаем в «Войне и мире» Л. Толстого. Савельич в «Капитанской дочке» был пожалован в дядьки (то есть в воспитатели), до того был стремянным. Слуга Обломова Захар первоначально был его дядькой. Казачками назывались мальчики-слуги в усадьбе, одетые в казачий костюмчик. Казачки обычно докладывали хозяевам о приезде гостей, бегали с различными поручениями, разносили угощения. В поэме И.С. Тургенева «Помещик» читаем: Изюм, конфекты, крендельки На блюдах носят казачки... Форейторами (в просторечии фалеторами) назывались кучера-подростки, реже взрослые люди худощавого сложения, сидевшие верхом на одной из передних лошадей запряжки. У небогатых или скупых помещиков должности подчас объединялись: у Татьяны Борисовны в «Записках охотника» Тургенева «должность камердинера, дворецкого и буфетчика занимает семидесятилетний слуга Поликарп». У богатых дворян и в городах служили ливрейные лакеи, то есть слуги, одетые в особую форменную одежду с шитьем и галунами. При выездах бар сопровождали рослые выездные лакеи – гайдуки, стоявшие на запятках кареты. В «Арапе Петра Великого» и «Пиковой даме» Пушкина мы наталкиваемся на странный термин «барская барыня». Так называлась ключница, то есть экономка, ведавшая хозяйством в богатых дворянских домах. Повариха, готовившая для бар, называлась белой кухаркой, для